Галопом по Европам   ::   Панарин Сергей

Все это продолжалось не больше нескольких мгновений, а потом черная тень, несущая на суверенную польскую территорию адский вертеп, полетела дальше, разнося по округе уханье черта.

Двумя секундами позже громыхнула оземь сбитая крыша.

Здесь мы оставляем беднягу-пограничника наедине с его страхами и досадой за то, что придется оплатить ремонт вышки, - парень не стал поднимать тревогу: вдруг засмеют? - и следуем за загадочной тенью.



Часть первая,

в которой путешественники теряют друг друга, а местные жители удивляются гостям



Глава 1

Как правило, страшные черные тени, пугающие сонных людей, на поверку оказываются вовсе не ужасными, а даже наоборот - скучными. Достаточно включить ночник или дождаться рассвета.

В нашем случае тень оказалась отнюдь не прозаичным предметом. Незадачливого часового испугал воздушный шар, который терпел крушение! Горючее закончилось, воздух остыл, и летательное средство, гонимое холодным влажным ветром, стало неотвратимо падать, суля пассажирам верную погибель.

А пассажиры? Пассажиры-то все были сплошь удивительные и неожиданные персоны. Шимпанзе, которого часовой принял за черта. Кенгуру, чьи уши поразили поляка. Скунс и петух, затаившиеся на дне гондолы. Рядом с ними сидели волк, еж и лиса. Медведь, как и шимпанзе с кенгуру, предпочитал видеть, куда падает летательный аппарат, но тьма была кромешной, поэтому отважные путешественники ничего не разглядели.

Потом были свет прожектора и столкновение с вышкой. Ветер протащил шар дальше, корзина прочертила по полу, стропы сломали кровлю. Несколько строп не выдержали и лопнули. Затем случилось маленькое чудо: шар стал набирать высоту, попав в восходящий поток воздуха.

Болтало безбожно. Вес гондолы и пассажиров перераспределился на уцелевшие стропы. Корзина накренилась, и медведя, кенгуру и шимпанзе откинуло назад и вбок. Косолапый наступил на хвост лисе.

– А-а-а! Михайло! - завопила рыжая.

– Прости, Лисенушка, - прокряхтел медведь, валясь на спину и рискуя придавить остальных членов экипажа.

Кенгуру врезался в стенку гондолы и взвыл, подпрыгнув. Оказалось, он опустился на ежа.

– Полегче, Гуру Кен, - буркнул еж. - Ты лось тот еще, раздавишь.

– Не подкалывай, Колючий, - отозвался кенгуру.

Петух, кажущийся ночью черным, метался в давке, теряя перья, и кудахтал совсем не по-петушиному:

– Мы есть погибайт! Мы есть умирайт! Аларм! Аларм!

Тут лопнула еще одна стропа, пол корзины ушел из-под ног паникера. Шимпанзе увидел, что петух вылетает из гондолы, сцапал его длинной рукой за шею, прижал к себе и поинтересовался:

– Куд-куда ты собрался, Петер, йо? Одиночный полет - это не твое.

– Кхе… Кхе… Ман-Кей, данке шен, но не мог бы ты отпускать моя шея? - просипел петух.

– Упс… - смутился шимпанзе, разжимая пальцы.

Скунс вертелся волчком, отчаянно уворачиваясь от топочущих лап крупногабаритных друзей.

И только волк Серега не участвовал в общей сумятице. Он распластался вдоль одного из бортов, вцепился когтями всех четырех лап в прутья и затихарился. У Сереги была боязнь высоты.

Дно корзины прочертило по верхушкам деревьев, цепляясь за ветви. Стропы продолжили лопаться. С жалобным «бздынь!» разорвало еще две, и гондола наклонилась так, что еж колобком выкатился вон!

– Колючий!!! Братан!!! Ну, за Перл Харбор! - прокричал скунс и выскочил вслед за другом.

– Не ожидал от Вонючки Сэма такого самопожертвования, - прокряхтел кенгуру, вцепившись в борт гондолы.

– Да, паренек проявил смелость, - согласился медведь.

Михайло Ломоносычу было труднее всех удержаться в корзине: он хоть и сильный, но все-таки тяжелый. Лисена схватила Серегу за хвост зубами. Волк огрызнулся:

– Пр-р-рочь!

Шар вновь стал стремительно терять высоту.