Год Мамонта (фрагмент)   ::   Романовский Владимир

— Сына?

— Да. Не волнуйся. Ему у нас будет большой артанский почет и уважение. Мы будем растить его, как будто он очень уважаемый всеми. Он станет когда-нибудь хорошим и храбрым князем Номингом.

Номинг попытался сконцентрироваться. Мысли путались. Последняя полу-надежда, полу-мечта мелькнула в ставшем вдруг очень ясным сознании. Мелькнула и пропала. Снова мелькнула.

— Артен за меня отомстит, — сказал он наконец. Уверенности в голосе не было никакой.

Не меняя выражения лица, Фалкон вытащил из бокового кармана некий предмет и показал Номингу. Номинг сморщился, как от боли. На серебряном медальоне красовался герб артенских князей.

— Артен взят в плен, — равнодушно сказал Фалкон. — Войско его разбито. Впрочем, если тебя не устраивают наши условия, мы могли бы тебя просто повесить на ближайшем суку.

* * *



Фалкон поднялся на главный этаж крепости и вошел в просторную, мрачноватую залу. Два факела освещали небольшое пространство ближе к высоким окнам. В пространстве его ждали трое — Хок, Комод, и командующий северным войском. Положение было неприятное.

Три дня назад небольшое войско князя Артена, всего две тысячи человек, ворвалось в Кронин, третий по величине город Ниверии, всего в двухстах пятидесяти верстах от Астафии. Никакой защиты у города не было. Фалкон знал о передвижении Артена в этом направлении, но ничего не предпринимал, думая, что Артен направляется в Славию. То есть, он просто прозевал вторжение. Город сожгли до тла. Положение исправлялось, но медленно. Вместе с командующим северными войсками был составлен план. В кратчайшие сроки элитная дивизия была переброшена в предместье Кронина и ночью с тыла атаковала Артена. Артен отступил, чтобы перегруппироваться и отразить атаку, но отступил слишком поспешно. Дорога, которой он пришел, была перекрыта, и артанские конники отступали вдоль реки. Вскоре дорога привела их в ущелье. Тропа сузилась. Осознав ошибку, Артен попытался выехать из ущелья, но поздно. Шквал арбалетных стрел встретил конников на выходе. Артен рванулся в противоположную сторону, но и там его ждали. Он попытался обороняться, не выходя из ущелья, но тут на войско сверху, со скал, посыпались огромные камни. Через несколько часов, когда войско уже не сопротивлялось, оставшихся в живых докалывали пиками. Войско погибло целиком.

Теперь следовало все это переосмыслить и преподнести в Астафии так, как будто во всем виновато было командование северных армий, которому неутомимый Фалкон пришел на помощь. Заодно надо было как-то скрыть неудобный факт — больше половины элитной дивизии полегло от стрел и мечей Артена, то есть потери противника не превосходили потери ниверийцев.

— Где сейчас Артен? — спросил Фалкон.

— К сожалению, — ответствовал командующий суровым, привыкшим время от времени сообщать неблагоприятное, голосом, — ему удалось бежать.

Фалкон удивленно наклонил голову.

— Бежать? Вы в своем уме?

— Я следовал вашим указаниям. Вы говорили о милосердии.

— Да, говорил. Дать ему бежать было в высшей степени немилосердно.

— Не понимаю.

— Вы свободны.

Командующий постоял еще немного молча и затем тяжело потопал к выходу из залы.

— Комод, что у вас? — спросил Фалкон.

Маленький, круглый Комод с мясистым лицом и добродушными глазками, присел над походным мешком и вынул из него боевой арбалет. Фалкон протянул руку. Хок снял со стены факел и поднес ближе. Фалкон рассмотрел арбалет. Приклад был сработан нарочито грубо, клеймо мастера отсутствовало, зато натяжка, двойной паз, крюки, прицел — все было филигранной работы. В степи такие арбалеты не делали. В степи вообще не делали арбалеты.

— Еще?

Комод снова запустил руку в мешок.