Искусство наступать на швабру   ::   Абаринова-Кожухова Елизавета

– Но сначала нам с вами нужно "залечь на дно", – настойчиво повторила Надя. – На время, конечно, на время...

* * *



Банкира Грымзина встречала его супруга Лидия Владимировна. Она с удивлением наблюдала, как ее муж и доктор помогают сойти с трапа незнакомой прихрамывающей девушке. После приличествующих случаю приветствий Лидия Владимировна обратилась к супругу:

– Евгений Максимыч, мне тут звонил сам майор Cелезень и ужасно меня заинтриговал... Что за сюрприз ты мне приготовил – неужели вы таки нашли это дурацкое сокровище?

– Да, Лидия Владимировна, – ответил Грымзин, – но только не то, что ты думаешь. Вот оно, сокровище, которое я нашел... Разумеется, с помощью доктора.

– Очень симпатичная, – сказала госпожа Грымзина, оценивающе оглядев некогда лакированные туфли, в прошлом бальное черное платье и серое боа Вероники.

– Лидия Владимировна! – торжественно и чуть волнуясь начал Грымзин. – Лидия Владимировна, эта девушка – твоя дочь Вероника!

– Ах! – вскрикнула супруга. – Как ты можешь... Как ты можешь так жестоко шутить надо мной... Наша бедная девочка, она умерла! – И Лидия Владимировна горестно зарыдала.

Заметив Чаликову, Серапионыч покинул супругов и подошел к ней.

– Ах, Наденька, как жаль, что вас не было с нами, – сказал доктор. -Там развернулись такие, понимаете ли, события – вполне в вашем вкусе!

Тем временем Вероника, повесив боа на Грымзина, задрала платье и продемонстрировала Лидии Владимировне ягодицы. Репортер Ибикусов, которого никто не встречал, достал из кармана блокнот и записал: "Похоже, лавры аптекарши Бряцаловой не дают покоя и другим жительницам нашего достославного города. Сегодня свой круп продемонстрировала Вероника Николаевна Курская. Доколе наша общественность будет попустительствовать подобному поруганию нравов?".

Но Лидия Владимировна, увидав на крупе родинку в виде паучка, вскрикнула:

– Доченька моя, это ты! Ты! O боже, это она, моя ненаглядная Вероника! – И со слезами радости она упала на грудь новообретенной дочери. Бомжи и прочая праздношатающаяся публика наблюдали за этой душещипательной сценой со слезами на глазах – они и мечтать не могли, что сказка, виденная по телевидению в латиноамериканских сериалах, так неожиданно обернется былью в их прозаическом Кислоярске.

– Мамочка, наконец-то мы вместе! – прошептала Вероника и, покачнувшись, упала матери на грудь. Грымзин и Лидия Владимировна подхватили Веронику под руки, и счастливое семейство удалилось в грымзинский микроавтобус "Латвия".

* * *



Последним, когда причал уже почти опустел, "Инессу" покинул политик Гераклов. Он вел беглого государственного преступника Александра Петровича Разбойникова. На пристани их встречали два милиционера с тележкой.

– Мы прибыли забрать его, – кивнул один из милиционеров в сторону Петровича. A другой добавил:

– Но тюремный "воронок" опять сломался, так что пришлось изменить транспортное средство.

– Я вам не доверяю! – громогласно заявил Константин Филиппович. – Вы его один раз уже упустили. Я сам доставлю его по назначению!

– Да здррравствует демокррратия! – крикнул Гриша, сидевший на плече у Гераклова. Петрович угрюмо глянул на ворона, но ничего не сказал.

– Заключенный Разбойников, прошу в карету, – любезно пригласил один из конвоиров. Александр Петрович молча повиновался. Гераклов взялся за оглобли и покатил тележку. Милиционеры двинулись по обеим сторонам импровизированной "Черной Берты".

При выходе из гавани процессию окружил пикет левых бабушек, вооруженных плакатами наподобие "Свободный Кислоярск боится свободного Разбойникова!".