Искусство наступать на швабру   ::   Абаринова-Кожухова Елизавета

Воспользовавшись заминкой, Петрович попытался произнести небольшую речь:

– Не надо оваций, товарищи! Красного графа Монте-Кристо из меня не получилось, придется переквалифицироваться в...

Однако в кого собрался переквалифицироваться товарищ Разбойников, пикетчицам узнать не довелось, так как Гераклов решительно взялся за ручки тележки и, раздвигая восторженных старушек, двинулся дальше, так что милиционеры едва за ним поспевали. A по улице неслось раскатистое Гришино:

– Да здррравствует Кислоярррская Pрреспублика! Xаррре Кррришна! Pрразбойникова – в тюрррьму! Xаррре Pррама! Геррраклову – трррижды уррра!

Жаркое летнее солнце щедро осеняло своими лучами мирные улицы Кислоярска. В тени заборов умиротворенно отдыхали пьяницы, а бродячие шавки, свесив до земли языки, расслабленно мочились на те же заборы. Город дышал зноем и покоем. Василий Николаевич Дубов в строгом черном адмиральском кителе шел под руку с Чаликовой по Барбосовской улице и мечтал о стакане холодной газировки. И вдруг его внимание привлекла некая мрачная личность, которая сдирала корявой железякой со стены дома новенькую табличку "Улица Василия Дубова" и на ее место приколачивала предусмотрительно сохраненную старую – "Барбосовская улица". Чуть ниже таблички взгляд Дубова наткнулся на две бумажки, одна из которых была сильно выцветшей, с портретом Разбойникова, а на второй, совсем свежей, Василий Николаевич узнал собственное фото.

– Вот, Наденька, полюбуйтесь – это моя фотография, которая некогда красовалась на доске почета Горкома комсомола, – вполголоса обратился он к своей спутнице. – Только тогда ее осеняла надпись "Наши лучшие передовики", а теперь – "Их разыскивает милиция".

– Да еще и в такой компании, – невесело усмехнулась Надя.

– Да, Наденька, пожалуй, вы правы – пора сматывать удочки. Поедемте на природу ловить рыбу. Я тут знаю одно тихое озерцо, будем жить в шалаше, слушать пение птиц, пить березовый сок, петь песни возле костра и варить уху, если чего поймаем.

– Будем считать это заслуженным отпуском, – добавила Чаликова, а про себя подумала: "C Васей рай и в шалаше".