Канатоходцы   ::   Абрамов Сергей

И снова в который раз перед ним возникло грустное лицо дока. «Странное у нас время», – сказал он. Почему странное?

Ли машинально повернул верньер настройки экрана координационного центра. Изображение ещё не возникло, но звук уже был: в привычной тишине блока раздался негромкий, так хорошо знакомый голос:

– Я к вашим услугам, сэр. Спрашивайте.

Изображение прояснилось, и сквозь розоватую дымку экрана Ли увидел огромный кабинет шефа и его самого за старинным, нелепым в этом царстве модерна столом, а напротив в овальном кресле – высокого рыжеволосого человека, который так внезапно и так тревожно ворвался в жизнь младшего блок-инспектора. Почему он возник в кабинете шефа? Что случилось? Ошибка диспетчера, забывшего выключить внешнюю связь, или заранее продуманный акт? Показательный допрос – Ли слыхал и об этом. Но при чем здесь доктор Стоун?

– Вы, конечно, догадываетесь, зачем сюда вас пригласили, – начал шеф.

– Привели, – поправил Стоун.

Шеф поморщился: он не любил резких определений.

– Допустим, – сказал он. – Назовем это так. Сами бы вы, наверное, не пришли.

– Не пришел бы, – усмехнулся док. – Но я понимаю причину вашего «приглашения».

– Почему вы не включаете сомнифер?

– Он вреден для здоровья, – вежливо заметил Стоун. – Частое пользование сомнифером приводит к расстройству гипногенных систем. Вы не интересовались причиной роста психических заболеваний за последние годы?

– Кому, по-вашему, я должен верить: светилам современной медицины или заштатному эскулапу, возомнившему себя спасителем человечества?

– Я бы поверил заштатному эскулапу, – засмеялся Стоун. – Хотя бы потому, что он вас не боится.

– Действие сомнифера проверялось электронной машиной. По-вашему, она тоже боялась?

– Боялись программисты. Нужный ответ машины всегда можно обусловить заранее.

– Кокетничаете смелостью? Зря.

– Это не смелость. Это уверенность в своей правоте.

– И эта уверенность находит поддержку? У вас есть единомышленники, вероятно, «сламисты», да?

– Любой порядочный человек найдет в.»трущобах» единомышленников.

– Откровенное признание, док, – засмеялся шеф. – Вы облегчаете нашу задачу. Но «слам» не однородная политическая организация. Это партия смутьянов, подключившая к себе всех недовольных, в том числе сонников и студентовмногознаек. К кому же вы себя причисляете?

– Вы ошибаетесь, сэр. «Слам» не партия и не парламентская оппозиция. «Слам» – это крик души народа, вопль ненависти к рабству, которое вы возвели в ранг государственного строя. У меня единомышленников больше, чем вы думаете…

– Выключить! – закричал шеф. Рука его нервно шарила по столу.

– «Я плюю вам в лицо… и та половина мира слышит меня!» – Доктор успел произнести строку какого-то стихотворения.

Но рука шефа уже нащупала тумблер, экран вспыхнул зеленым светом и погас.

– Передача прекращается по техническим причинам… по техническим причинам, – повторял диспетчер, словно убеждая себя в правдивости официального сообщения.

Ли тупо смотрел на потухший экран. Мыслей не было. Только одна ещё так недавно непонятная фраза звучала в ушах: «Странное у нас время».



4



Бигль весело насвистывал что-то, искоса наблюдая за Ли, молча сидевшим у пульта.

– Включаю информационную запись блока, – сказал Ли.

На экране появилась диспетчерская космического корабля, и металлический голос произнес:

– Канал номер семьдесят три. Первая экспедиция на Вторую Планету. Космический корабль «Реджинальд» попал в метеоритный поток.

– Конец прошлого века, – сказал Бигль. – Гарроу тогда бы не выбрался, если б не корабль «Содружества». Какой дурак это смотрит?

Ли нажал клавишу на пульте. Металлический голос снова заговорил:

– Номер шестьсот семьдесят три.