Конец материи   ::   Фостер Алан Дин

Будучи гораздо крупнее вмешавшегося, он сделал шаг вперед. — Если парень угрожает тебе, я…

Что-то шевельнулось и частично высунулось из-под плаща. Что-то кожистое, тонкое и ярко расцвеченное. Не узнавая это существо, турист все же получил впечатление чего-то змеиного и смертельно опасного. И вместо того чтобы сжать руку в кулак, он вытащил свою кредитную карточку.

— Вот твои деньги.

Загипнотизированная фигурой в капюшоне, старуха механически сунула карточку в щель счетчика. И, даже не проверяя, вернула покупателю.

— Браслет, — нетерпеливо сказал молодой турист.

— Гммм? А, да. — Она протянула браслет. Довольный покупкой, высокий турист исчез в толпе людей и чужаков.

Старуха молча разглядывала невзрачную фигуру. Потом неожиданно обняла своими худыми, но еще мускулистыми руками.

— Флинкс! — восторженно воскликнула она. — Флинкс, мальчик, ты вернулся домой! — Она радостно трясла худого юношу, ради знакомого ощущения близости. Минидраг Пип беспокойно зашевелился на плече Флинкса и попытался со змеиным равнодушием вынести грубое обращение.

— Ненадолго, матушка Мастифф, — негромко ответил юноша. Он улыбнулся и кивнул в сторону удаляющегося покупателя. — Я вижу, ты, как всегда, развлекаешься.

— Развлекаюсь! — презрительно фыркнула она и сделала неприличный жест в общем направлении рынка, в котором растворился покупатель. — Ничтожества все они. Из-за них удовольствие торговли исчезает. Удивляюсь, как держится Федерация на таком цементе. — Треугольная голова с горящими огненными глазами показалась из-под плаща. — Ты все еще таскаешь с собой это существо.

Пип ответил отвратительным шипением. Между матушкой Мастифф и минидрагом никогда не было особой любви.

— Я часто думаю, что это Пип таскает меня с собой, — возразил юноша.

— Ну, не могу я избавить тебя от этого извращения, мальчик. Но по крайней мере ты здесь. — И она с деланным гневом ударила его по левому плечу. — Вот и ты… бездельник, бродяга, забывчивый бессердечный кусок недозрелого мяса! Где ты был? Ведь прошел год. Год, образец неблагодарности! Ни ленты триди, ни открытки — ничего!

— Прости, матушка Мастифф, — сказал он, обнимая ее за костлявые плечи. Она рассерженно вырывалась, но не настолько сильно, чтобы снять его руку. — Я о тебе все время думал. Но я был далеко от современных средств связи.

— Опять неприятности? — Она покачала головой. — Разве таким я тебя растила? — Он попытался ответить, но она оборвала его. — Неважно. Где ты был? Идем, расскажешь по дороге в магазин.

Они двинулись по улице. Воздух заполняли ароматы и крики внутреннего рынка Драллара.

— Пошли, мальчик, и рассказывай, где это такое место, откуда даже нельзя сообщить, цел ли твой никуда не годный каркас.

Флинкс обдумал ответ. У него было достаточно причин хранить место своего пребывания в последний год в тайне. То, чего не знает матушка Мастифф, она и не узнает.

— Я нанялся на работу, — наконец объяснил он.

Она разинула рот.

— Ты… на работу?

— Я не лгу, — неловко ответил он, не глядя в эти неверящие глаза. — Но я сам устанавливал часы работы и работал столько, сколько хотел.

— Ну, могу тебе поверить. Что за работа?

Снова он отвел взгляд.

— Не могу сказать точно. Ну, что-то вроде учителя, частного учителя.

— Учитель, — сказала она, явно пораженная. — Частный гувернер? — Она заржала.

— Чему же ты учил? Карманным кражам? Умению незаметно входить и выходить? Общим основам воровского дела?

— Откуда мне все это знать? — возразил он. — Неужели ты меня так воспитывала?

— Юноша рассмеялся. — Нет, я обучал основам существования.

— Понятно. — Больше она ничего не сказала и избавила его от необходимости объяснять, что это за основы и кто были его ученики. Особенно кто ученики.