Конноры и Хранители   ::   Авраменко Олег Евгеньевич

– Насколько я понимаю, – продолжал Стэн после короткой паузы, – все ваши возражения против Слободана сводятся к тому, что он слишком молод и ещё неопытен.

– Ну... В общем, да. А кроме того, ему порой не хватает выдержки. Он чересчур импульсивен и не всегда хорошо ладит с людьми.

– Опять же, это по молодости.

– Гм. Пожалуй, вы правы, – вынужден был согласиться Иштван. – Я не отрицаю, что Волчек отличный моряк. Лет через пять, возможно, он станет одним из лучших в нашей профессии – или, даже, лучшим из лучших. А пока... Я был бы рад видеть его среди своих офицеров, например, в качестве старшего помощника – но отнюдь не капитана корабля.

– Слободан уже три года командует кораблём, – заметил Стэн. – И ни какой-нибудь посудиной, а двухмачтовым бригом. Не станете же вы утверждать, что он плохо справляется?

Иштван повернул голову и вслед за Стэном посмотрел на «Одинокую звезду» – судно, владельцем которого был девятнадцатилетний Слободан Волчек. Три года назад, когда умер его отец, юный Слободан, который почти всю сознательную жизнь провёл в море, не стал нанимать опытного шкипера, а сам занял место отца на капитанском мостике. Он согласился передать командование своим кораблём в чужие руки, лишь когда Стэн предложил ему пост капитана «Князя Всевлада».

– Нет, газда Стэнислав, – наконец ответил Иштван. – Я не стану утверждать, что Волчек плохо справляется. Как шкипер, он уже сейчас очень хорош, к тому же чертовски везучий. Но для такого длительного плавания, в которое мы отправляемся, только лишь мастерства и везения недостаточно. Нужен также большой жизненный опыт, умение обращаться с людьми.

Стэн хмыкнул:

– Боюсь, вы недооцениваете Слободана. Разве у вас есть какие-нибудь претензии к тому, как он набрал себе экипаж?

Иштван немного помедлил с ответом.

– Вообще-то нет, – нехотя признал он. – Надо сказать, что в этом отношении Волчек меня приятно удивил. У него дисциплинированная команда, толковые, знающие своё дело офицеры...

– Вы поменялись бы с ним экипажами? – немедленно перешёл в наступление Стэн.

– Ну, пожалуй... – Иштван замялся.

– Так да или нет?

– Да, поменялся бы. Конечно, я бы сделал кое-какие перестановки, но костяк оставил бы в неприкосновенности.

– Значит, всё дело в молодости Слободана, – подытожил Стэн. – Между прочим, в наших с ним судьбах много общего. Меня с детства учили править, его – водить корабли. Я стал князем в шестнадцать лет; он в таком же возрасте – капитаном. Неужели в свои девятнадцать я был дрянным правителем?

– Что вы, газда Стэнислав! – запротестовал Иштван, поражённый таким, на его взгляд совершенно неуместным сравнением. – У вас случай особый.

– И чем же он особый? Тем, что я сын святой Илоны? Или что я колдун?

Капитан в замешательстве опустил глаза. Ни для кого не было секретом, что Стэн и его сестра Марика обладали колдовским даром, унаследованным ими от матери, но прямо говорить об этом считалось признаком дурного тона. Официальная церковь Империи сурово осуждала любое колдовство и волхвование, а самих колдунов объявляла в лучшем случае шарлатанами, в худшем же – пособниками нечистой силы. Исключения делались крайне редко и, главным образом, по политическим соображениям. Но даже в кругу этих избранных покойная княгиня Илона всё равно была исключением – восемь лет назад Священный Синод причислил её к лику святых Истинной Церкви Господней, а спустя два года Массильский Собор подтвердил канонизацию, провозгласив святую Илону покровительницей Гаалосага – сиречь, всех земель в западной части Империи. Впрочем, отцы церкви избегали обсуждать вопрос о возможной принадлежности княгини Илоны к презренному племени чародеев.