Коридор огней меж двух зеркал (Повесть вторая)   ::   Полунин Николай

(Черт, подумал Питер, закусывая губу, действительно, я мог бы и сам сообразить.) Листок бумаги и графер если вы еще не разучились писать. Один, - показал палец, - листок бумаги и моя цензура...

Вот в этот-то момент Питер и испытал сильнейший порыв, перегнувшись через стол, влепить Папе прямой в челюсть да еще подработать кистью - чтобы уж наверняка.

- О'кей, мистер Валоски, я здесь больше не работаю, - и выходя, с несказанным удовольствием шарахнул ореховой дверью.

В приемной, заполненной, казалось, одними испуганными глазами Лины в распахнутых ресницах, его догнал голос Папы с пульта: "Пит, пожалейте свои нервы, а двери я себе еще закажу. Приходите завтра на второй сеанс".

- Опять? - сочувственно покивала Лина.

- Пусть заводит себе верблюжью упряжку. Рабовладелец.

- А вы и приходите завтра и помиритесь. Как всегда.

- Как бы не так! (Хлопнуть дверью - театральщина, конечно, но слава богу, что в последний момент мне пришло это в голову... Ах вы, глазки вы глазки, не слишком добрую шутку я затеял с вами сыграть... Ничего, переживет. Тем более, что в конечном итоге все должно кончиться хорошо. Должно.) Как бы не так, - произнес он, уже остывая.

- Ну хотите, я вас помирю? Сделаем вот что. Сейчас успокойтесь, пойдите выпейте чего-нибудь, а в девять часов мы будем с вами ужинать. Вы мне будете жаловаться на своего отвратительного шефа. Договорились?

Договорились, подумал Питер, выходя на лужайку под грабами. Поссорился я просто замечательно, и пригласила она меня сама. Да еще при всех, так сказать, микрофонах. Что ж, поглядим теперь, какие выгоды может извлечь тот, кто знает то, чего не знают другие. Собственно, до девяти у меня не так уж много времени.

- Но я не представитель ни "Электрик", ни "Моторс", ни каких других ваших заокеанских партнеров. Я по сугубо личному делу.

...После того печального - а каким он еще мог получиться? - ужина с Линой прошло почти полтора суток, и Питер, находясь в полутысяче километров от своего дома, созерцал бесстрастное, все повидавшее лицо. Ничего, сейчас мы его расшевелим.

- Боюсь, сэр Вуди не сможет принять вас. Попробуйте обратиться к нашему заведующему контактами с прессой, это двумя этажами выше, комната двадцать четвертая-Д.

Видно отсюда было далеко. Город, изгиб реки с несколькими мостами, холмы на западе, покрытые, как зеленой пеной, аккуратными рощами. Сорок седьмой этаж. Снаружи три здания, круглые, как свечки, кажутся молочно-белыми, но изнутри стены абсолютно прозрачны, и черт его знает, как это получается. Черные - ясно, а белые?

- На обороте карточки я черкнул пару фраз - возможно, это заинтересует вашего патрона.

- Сэр Майкрофт Вуди, - с достоинством начал секретарь, - является председателем Объединенного Совета директоров...

- Вот-вот, то же самое я как-то видел в вашей рекламе, вы взгляните все же, что я там написал.

Секретарь был выдрессирован отменно - и бровью не повел. "Я доложу сэру Вуди", - и только. Через полминуты Питера пропускали в кабинет.

Вуди был в точности такой, каким красовался на своих предвыборных плакатах пару месяцев назад, еще до того, как с треском провалился. "Би-Эм, Майкрофт Вуди, Космотакси. Это еще не лифт, но очень похоже!" Моложавый, седые виски, добрые морщинки в углах глаз. Мечта задержавшихся в развитии девиц и платонический кумир домохозяек. Питер даже разочаровался - ну нельзя же так явно показывать, что ты только хозяйский паяц для публики. Хотя - он страшно хочет стать политиком, этим все сказано.

Сэр Вуди старательно делал вид снисходящего божества, но во взгляде, на самом донышке, корчилась пиявочка страха. Этого, подумал Питер, дрессировали похуже.

- Господин Вуди, я не люблю длинных предисловий. Сразу главное: я не шантажист и не вымогатель.