Кости земли   ::   Суэнвик Майкл

К концу купания на полу воды набралось больше, чем в ванне. Вытерев друг друга толстыми гостиничными полотенцами, они благополучно добрались до кровати.

Где снова смогли заняться любовью.

— Вот теперь я доволен, — пробормотал Лейстер. — Всю жизнь я ощущал какое-то напряжение. Казалось, я не делаю чего-то, что обязательно должен делать. Теперь… мне кажется, я счастлив.

Сэлли лениво улыбнулась.

— Ты ждал меня, дорогой. Мы с тобой предназначены друг другу от начала времен и вот наконец встретились.

— Симпатичная мысль. Только я не верю в судьбу.

— А я верю. Я ведь пресвитерианка [46] . Они все догматики.

Лейстер с любопытством поглядел на нее.

— Не знал, что ты религиозна.

— Я не стучусь к людям в дома и не предлагаю им брошюры, если ты это имел в виду. Но к вопросам веры я отношусь серьезно. Тебя это смущает?

— Нет, конечно, нет. — Он взял ее руку и перецеловал пальцы один за другим. — В тебе меня ничто не смущает.

Сэлли освободила руку.

— Есть кое-что, о чем ты еще не знаешь. Я все не могла тебе сказать, но сейчас, по-моему, самое время.

Лейстер внимательно выслушал рассказ Сэлли о птице-людях и их решении. Договорив, она заметила:

— Ты вроде бы и не удивлен.

— Конечно, нет. Я с самого начала чувствовал, что тут что-то не то. Что-то не сходится. Другие могли дурачить себя по поводу путешествий во времени. Я — нет.

— Тогда почему ты пошел на это? Почему просто не отказался?

— И никогда не увидел бы динозавров?

Лейстер засмеялся.

— Я прожил мою жизнь так, как хотел. Я получил ответы на вопросы, которые считал безответными. А теперь я еще получил и тебя. Чего мне еще… Слушай, а чья это комната? Твоя или моя?

— Твоя.

— Тогда где-то здесь должны быть мои вещи.

Он начал открывать ящики, перерывая стопки одежды.

— И если мои вещи здесь, то здесь должна быть… Ага! Вот она!

В одном из ящиков лежал томик Шекспира. Лейстер лихорадочно перелистал страницы.

— Вот, это из «Бури». Он прочитал вслух:

Окончен праздник. В этом представленье

Актерами, сказал я, были духи.

И в воздухе, и в воздухе прозрачном,

Свершив свой труд, растаяли они.

Вот так, подобно призракам без плоти,

Когда-нибудь растают, словно дым,

И тучами увенчанные горы,

И горделивые дворцы и храмы,

И даже весь — о да, весь шар земной.

И как от этих бестелесных масок,

От них не сохранится и следа.

Мы созданы из вещества того же,

Что наши сны. И сном окружена

Вся наша маленькая жизнь. [47]

Лейстер закрыл книгу.

— То же самое могу сказать и я.

Сэлли вновь улыбнулась, уже совсем не лениво.

— У нас полно дел. Ну-ка иди сюда, а то не успеем.

— Сколько нам осталось?

— Немного. Несколько часов личного времени.

— Вполне достаточно.

Гриффин оставался около диска, даже когда все уже разошлись. Он должен был проследить за возвращением спасателей. Как только последний человек покинул мезозой, военные принялись демонтировать оборудование.

Все кончено.

В последний момент он решил не рассказывать вернувшимся палеонтологам о решении птице-людей. Что ребята могли сделать с оставшимся временем, кроме того, что уже начали делать? Они радовались. Так пусть порадуются.

Щедрые покровители с Пангеи даровали ему последнюю, прощальную поездку в прошлое. Он вышел через центральный вход и сел в поджидавший его лимузин.

Последний раз Гриффин ехал в Пентагон.

Из временного туннеля он попал на станцию, за день до этого закрытую официально. Прошел пустое здание насквозь и вышел наружу. Стояло яркое, но туманное утро, перекликались друг с другом динозавры. Вдалеке маячили просвечивающие сквозь дымку серые туши апатозавров.

Вот и закончились его обязанности. Он сражался как лев. И проиграл.