Крепость Жемчужины   ::   Муркок Майкл

Я ведь тебе уже говорил, что наши правители - жуткие интриганы и заговорщики.

- Это обнадеживает. - Элрик перевел дыхание. - Видимо, я смогу жить достойной и полной жизнью здесь, в Кварцхасаате. - Он попытался заглянуть в сверкающие глаза мальчика, но тот отвернул голову, и теперь солнечный свет падал только на часть его тела. - Но, судя по всему, травы, о которых я тебе говорил, растут только в далеком Кване, а это несколько дней пути у подножия Зубчатых Столбов. Я умру еще до того, как самый быстрый скороход пройдет половину пути до Квана. Ты пытаешься утешить меня, мальчик? Или у тебя менее благородные мотивы?

- Я сказал тебе, господин, где растут эти травы. Но может быть, кто-то уже собрал урожай в Кване и вернулся?

- Тебе известен такой аптекарь? Но сколько он попросит за столь ценное лекарство? И почему ты не сказал мне об этом раньше?

- Потому что раньше я об этом не знал. - Анай устроился в относительной прохладе у двери. - После нашего последнего разговора я навел справки. Я простой мальчик, мой господин, а не ученый и, уж конечно, пока еще не прорицатель. Но я умею скрыть свое невежество и подать его как знание. Я, может, и невежественный, мой добрый господин, но вовсе не глупый.

- Я разделяю это твое мнение о тебе, любезный Анай.

- Тогда я возьму меч и найду на него покупателя? - Он снова вышел на свет и протянул руку к мечу.

Элрик откинулся назад, покачал головой и улыбнулся.

- Я тоже, юный Анай, невежествен. Но в отличие от тебя я, похоже, еще и глуп.

- Знания дают силу, - сказал Анай. - А став сильным, я, может быть, попаду в окружение баронессы Нарфис. Я мог бы стать капитаном ее стражи. А может, и благородным!

- Я не сомневаюсь, настанет день и ты будешь гораздо больше, чем то или другое. - Элрик вдохнул застоявшийся воздух. Тело его затряслось, легкие словно обожгло огнем. - Поступай, как знаешь, хотя я и сомневаюсь, что Буревестник подчинится тебе.

- Так я могу попробовать?

- Попробуй. - Превозмогая боль, Элрик дергаными движениями переместился на край кровати и освободил от тряпья огромный меч.

Буревестник определенно являл собой неземное оружие. Испещренный рунами, сверкающий черный клинок его был украшен древней и тонкой резьбой - то таинственным и непонятным рисунком, то изображениями драконов и демонов, сошедшихся в схватке.

Мальчик открыл рот и отпрянул, словно жалея о том, что предложил такую сделку.

- Он живой?

Элрик смотрел на свой меч со смешанным чувством - отвращением и чем-то родственным чувственной любви.

- Некоторые сказали бы, что он наделен разумом и волей. Другие - что это демон в чужом обличье. Некоторые считают, что в нем обитают души всех смертных, преданных проклятию, и не находят оттуда выхода, как когда-то не нашел выхода огромный дракон, обитающий в другой рукояти - не в той, что сейчас на этом мече. - К собственной едва ощутимой досаде, он вдруг понял, что получает удовольствие от растущего изумления мальчика. - Разве тебе никогда раньше не приходилось видеть творение Хаоса, мастер Анай? Или того, кто обручен с подобной вещью? Возможно, ее раба? - Он окунул свою длинную белую руку в грязную воду и, поднеся ее ко рту, смочил губы. Его красные глаза поблескивали, как гаснущие угли. - Во время моих странствий я слышал разговоры о том, что этим мечом когда-то сражался сам Ариох - он рассекал им стены между мирами. Другие, умирая от удара этим мечом, называют его живым существом. Есть теория, которая утверждает, что он единственный представитель целого народа, живущий в нашем измерении. Но если он пожелает, то может призвать к себе миллионы братьев.