Крепость Жемчужины   ::   Муркок Майкл

Ты слышишь, как он говорит, мастер Анай? Понравится ли этот голос случайному покупателю на рынке, очарует ли его? - С бледных губ сорвался звук, который нельзя было назвать смехом, но в нем явно слышалась какая-то ирония отчаяния.

Анай поспешно вернулся на солнечный свет. Он откашлялся.

- Ты сказал, что у него есть имя?

- Я называл этот меч Буревестник, но народы Молодых королевств иногда называют его иначе - и не только меч, но и меня. Это имя Похититель Душ. Он и вправду выпил немало душ.

- Ты - похититель снов! - Анай не мог оторвать глаз от клинка. - Почему ты никому не служишь?

- Я не знаю условий и не знаю, кто наймет «похитителя снов». - Элрик посмотрел на мальчика в ожидании дальнейших объяснений.

Но взор мальчика был прикован к мечу.

- А мою душу он выпьет?

- Если я захочу. Чтобы в мою кровь вернулась жизнь, мне нужно только позволить Буревестнику убить тебя и, может, еще нескольких, и тогда он передаст мне свою энергию. И тогда я, несомненно, смог бы найти коня и уехать отсюда. Возможно, в Кван.

И теперь голос Черного Меча стал громче, словно тот одобрял слова Элрика.

- О, Гамек Идианит! - Анай поднялся на ноги, готовый, если будет нужно, улизнуть в любой момент. - Это похоже на легенду о стенах Масс'абуна. Говорят, что те, кто повинен в нашей изоляции, владели такими мечами. Да, у их вождей были точно такие мечи. Об этом рассказывают учителя в школах. Я ходил в школу. Ах, какие страшные истории! - Мальчик нахмурился.

Элрик испытал угрызения совести - не нужно было пугать парнишку.

- Мой юный Анай, я не принадлежу к тем, кто сохраняет свою жизнь за счет людей, не причинивших им никакого вреда. Частично поэтому я и попал в нынешнюю свою переделку. Ты спас мою жизнь, дитя. Я ни за что не убью тебя.

- О господин, ты человек опасный! - Мальчик в испуге сказал это на языке еще более древнем, чем мелнибонийский, и Элрик узнал его, поскольку изучал как подспорье в своих исследованиях.

- Откуда ты знаешь этот язык - опиш? Испуганное выражение на лице мальчика сменилось удивленным.

- Его здесь, в Кварцхасаате, называют уличным брехом. Тайный язык воров. Но я думаю, на нем говорят в Надсокоре.

- Да, это так. В Надсокоре говорят на нем. - Элрика снова заинтриговал этот незначительный поворот событий. Он потянулся к мальчику, чтобы успокоить его.

Увидев это движение, Анай дернул головой и произвел горловой звук. Попытка Элрика приободрить мальчика явно не увенчалась успехом. Не сказав больше ни слова, Анай покинул комнату - его босые ноги быстро зашлепали по коридору, а потом растворились в звуке улицы.

Элрик, решив, что Анай исчез навсегда, ощутил приступ грусти. Теперь он жалел только об одном - что он никогда не воссоединится с Симорил и не вернется в Мелнибонэ, чтобы сдержать свое обещание и жениться на ней. Он понял, что владение Рубиновым троном никогда не привлекало его, но еще он знал, что править Мелнибонэ - его долг. Может быть, он специально выбрал себе такую судьбу, чтобы избежать этой ответственности.

Элрик знал, что хотя его кровь и испорчена странной болезнью, это кровь его предков, и отказаться от того, что принадлежало ему по праву рождения, было нелегко. Он надеялся, что своим правлением сумеет превратить Мелнибонэ из эгоистичного, жестокого и упаднического обломка презираемой всеми империи в обновленную державу. Державу, способную принести мир и справедливость всей вселенной, представив пример просвещенности, которому к своему благу смогут последовать другие.

Он легко бы расстался с Черным Мечом за возможность вернуться к Симорил. Но про себя он знал, что это невыполнимо. Черный Меч был не только его средством добывания хлеба насущного и защиты от врагов. Владея Черным Мечом, он становился заложником обязательств его предков перед Хаосом, а он не мог себе представить, чтобы Владыка Ариох позволил ему пренебречь этими обязательствами.