Крысы на песке   ::   Михайлов Сергей

Иван Нехилый, он же Вано, он же Ванюха, он же Филипп, он же Студент, за это время остепенился, закончил институт, женился, обзавёлся солидным брюшком и тремя дочерьми, и теперь работал простым советским инженером в одном из закрытых столичных «ящиков».

И снова в мире стояла осень.

Иван, как обычно, ехал с работы домой и с грустью вспоминал былые свои пьяные годы, когда жизнь катилась столь бесшабашно и легко, и ни грязь её, ни мерзость не прилипали к душе горе-студента. Нет, не жалел он о той жизни, не желал бы её возврата, совсем наоборот, рад был, что её больше нет и никогда не будет. И всё-таки… всё-таки тогда ему было девятнадцать, а это кое-что значит…

Переполненный вагон метро катил его по подземной Москве сквозь толщу бетона и коммуникаций к далёкой станции на одном из концов многоногого осьминога, нелепые рисунки которого во множестве висят в каждом вагоне московского метрополитена.

Кто-то осторожно потянул его за рукав. Иван оглянулся.

— Это я, — печально сказала девушка.

Да, это была она . Она сама нашла его, спустя годы, спустя сомнения, ожидания и мечты. Она совсем не изменилась, и лишь одежда её стала более земной, хотя и с еле уловимым неземным оттенком. Обыкновенная девушка, ничего в ней особенного. Красивая только…

Иван вдруг понял, что ему нет до неё совершенно никакого дела. Время, видать, взяло своё, перегорел, перебесился бывший студент. Да и семья, заботы разные, работа, новые интересы вытеснили из головы былую блажь. Жизнь его стала размеренной, наполненной смыслом, и не раз в последнее время он ловил себя на мысли, что, может быть, ничего с ним и не случилось, что всё это плод его юношеской фантазии, а Жёлтая планета, неземная девушка, крысы, поедающие жёлтый песок — лишь сон, грёзы наяву… С того самого дня, когда столь внезапно исчезла спасённая им девушка, он так ни разу и не посетил Жёлтую планету, более того, он стал обходить стороной саму «стекляшку». Какая-то сила держала его на безопасном расстоянии от злополучного перехода в параллельный мир, не пускала его туда. А потом… потом и интерес к тому миру потускнел, отошёл на второй план и в конце концов совсем пропал. Другие заботы, другие люди…

— Здравствуй, — сказал Иван и натянуто улыбнулся.

— Ты оставил меня тогда, — ответила она, глядя немигающим взглядом в его глаза. — Ты поступил плохо, но я не сержусь.

— Эх, если б ты знала, как я тогда жалел об этом…

— Пусть. Ты один знаешь обо мне правду. Ты спас меня тогда. И поэтому я прощаю тебя. Но ты должен помочь мне. Сегодня же.

— Как тебя зовут?

— Улия.

— А меня Иван.

— Я знаю.

— Откуда?

— Я знаю. Не в этом дело. Отвези меня на то место. Я искала его, но не смогла найти. Мне нужно вернуться домой. Я должна.

Говорила она отрывисто, монотонно, словно заученный урок. И ни разу не улыбнулась. Печальная, бледная, но до жути красивая…

Иван пожал плечами.

— Ладно, — сказал он. — Я помогу тебе.

— Спасибо. — Она крепко сжала его руку, и глаза её блеснули благодарным огнём.

— Я не был там уже три года, — сказал Иван. — Я ведь живу теперь в другом месте, квартиру получил. Женился, — добавил он и почему-то смутился.

Но её, похоже, не интересовали эти подробности. Да и сам Иван её не интересовал. Она была одержима только одной идеей — вернуться на родину.

— Так едем же скорее! — в нетерпении она дёрнула Ивана за рукав.

— Едем, — коротко ответил он.

Поезд остановился, и они вышли. Обратный путь лежал через всю Москву.

— Ты куда сейчас направлялась? — спросил Иван, когда они сели на встречный поезд.

— Неважно.

— Как же ты жила все эти годы?

— Неважно, — повторила она и криво усмехнулась. — Нашлись добрые люди. Вернее, человек.