Кузнец из Большого Вуттона   ::   Толкиен Джон Роналд Руэл

---------------------------------------------

Джон Рональд Руэл Толкиен

Кузнец из Большого Вуттона



НЕ ТАК УЖ давно — для тех, у кого долгая память, да и не так уж далеко — для тех, у кого длинные ноги, был на свете один поселок. Его называли Большим Вуттоном — потому, что он был больше другого, Малого Вуттона, что подальше в глубине леса; впрочем, и Большой Вуттон был не очень велик, хотя в те времена он процветал и жило в нем много разного народа: и хорошего и плохого и серединка-наполовинку, в общем, как это обычно и бывает.

Это был по-своему примечательный поселок, хорошо известный в округе, благодаря мастерству его люда в самых разных ремеслах, а особенно благодаря искусству его поваров. Огромная Кухня была пристроена к Дому, где собирался Совет, — самому большому, самому старому и самому красивому из всех Вуттонских домов, и управлявшийся в ней Мастер Повар был в поселке важным человеком. Построенный из крепкого камня и твердого дерева, Дом Совета был самым ухоженным и чистым в поселке, хотя его уже давно не раскрашивали и тем более не покрывали позолотой, как в старые времена. Дом Повара и Кухня примыкали к Большому Залу, куда жители сходились на собрания и на праздники, общие и семейные. Так что Мастер Повар работал с утра до вечера — ведь он должен был приготовить к каждому случаю довольно разных яств. И к каждому большому празднику, а их немало было в году, нужно было накрыть обильный и богатый стол.

Но был один особенный праздник, которого все ждали с нетерпением, потому что он единственный отмечался зимой. Этот праздник продолжался неделю, и в последний его день, на закате, устраивался пир, который назывался Праздник Хороших Детей, и на него приглашались лишь немногие. Без сомнения, как бы ни были аккуратны те, кто приглашал гостей, случалось, что кого-то приглашали незаслуженно, пропускали вполне достойных, а кого-нибудь звали по ошибке — так уж устроено в мире. В любом случае, чтобы попасть на этот праздник, надо было родиться в определенном году — ведь его отмечали лишь раз в двадцать четыре года, и приглашенных детей было двадцать четыре, и праздник назывался Праздник Двадцати Четырех. По этому случаю Мастер Повар готовил все лучшее, что он умел, и, кроме множества самых вкусных и необычных угощений, он, по традиции, делал Большой Торт. И от того, насколько хорош (или плох) получался Торт, зависело, как будут вспоминать имя Мастера Повара спустя многие годы, ведь редко кто оставался Мастером так долго, чтобы успеть приготовить второй Большой Торт.

Пришло время, когда Мастер Повар, который тогда управлялся на Кухне, ко всеобщему удивлению неожиданно объявил, что ему нужен отпуск (такого раньше никогда не случалось); и он ушел из Вуттона, никому не сказав куда, а когда через несколько месяцев вернулся назад, всем показалось, что он сильно изменился. Он был из тех, кто любит смотреть, как веселятся другие, а сам оставался серьезным и неразговорчивым. Теперь же он стал веселым и часто говорил или делал забавные вещи; и на праздниках он пел веселые песни, чего совсем не ожидали от Мастера Повара.

И не было ничего удивительного в том, что у Мастера Повара был Подмастерье. Это считалось самым обычным делом. Мастер в свое время выбирал кого-нибудь и учил его всему, чему мог; они оба становились старше, и ученик делал все больше, а Мастер все меньше, и когда Мастер удалялся от дел — или умирал — Подмастерье был готов принять звание Мастера Повара в свой черед. Но этот Мастер Повар никак не мог выбрать ученика. Он говорил: «Еще не время», или: «Я смотрю в оба и не пропущу того, кто мне подойдет». А теперь он привел с собой какого-то мальчишку, да еще и из чужого поселка.