Кузнец из Большого Вуттона   ::   Толкиен Джон Роналд Руэл

Новый ученик был более гибким и проворным, куда проворнее, чем Вуттонские юноши, говорил тихо и очень вежливо, только что-то уж очень молод для своей работы, на вид никак не больше лет четырнадцати-пятнадцати. Конечно, выбирать подмастерьев — дело Мастера, и никто в это дело не вмешивался; так что мальчик оставался в доме Повара, пока не подрос немного и не стал сам снимать комнату. Люди вскоре привыкли к нему, и с некоторыми он подружился. Друзья и Мастер звали его Элф, а для всего поселка он так и остался просто Подмастерьем.

Другая неожиданность случилась три года спустя. Однажды весенним утром Мастер Повар снял свой высокий белый колпак, сложил чистые фартуки, повесил на гвоздь белую поварскую куртку, взял крепкий ясеневый посох и небольшую дорожную сумку и ушел. Он попрощался только с Подмастерьем. Никого больше не было рядом. «Теперь прощай, Элф, — сказал он, — оставайся и делай дело, как умеешь, ведь ты всегда неплохо справлялся сам. Думаю, и на этот раз все будет хорошо. Надеюсь, если мы когда-нибудь снова встретимся, ты мне расскажешь, что тут делалось без меня. Скажи им, что я ушел на другой праздник, но на этот раз я уже не вернусь».

Поселок заволновался, когда Подмастерье передал слова Мастера тем, кто позже в этот день зашел к нему на кухню. «Как можно было просто так уйти, — говорили они, — никого не предупредив и не попрощавшись… Что же нам теперь делать, ведь у нас не осталось никого на месте Мастера Повара. И он никого не назначил вместо себя». Но никто даже не подумал о том, чтобы назначить новым Мастером Подмастерье. Он немного подрос с тех пор, как его привел с собой Мастер Повар, но все еще был похож на мальчишку, да и учился-то всего три года. В конце концов, за неимением лучшего, они назначили Поваром одного человека из поселка, который готовил довольно хорошо, хотя и не так вкусно и разнообразно, как ушедший Мастер. Когда он был помоложе, он часто помогал Мастеру в дни большой стряпни, но Мастер не привязался к нему душой и так и не взял его в Подмастерья. Он стал уже солидным человеком, имел жену и детей, и понемногу наживал деньги. «В любом случае, он не пропадет незнамо куда, — говорили в поселке, — да и плохая стряпня все же лучше, чем вообще никакой. До следующего Большого Торта еще семь лет, а к тому времени он наверняка сможет с ним справиться».

Ноукс, поскольку так звали этого человека, был очень доволен таким оборотом событий. Он всегда хотел стать Мастером Поваром и никогда не сомневался в том, что справится. Раньше, когда ему случалось остаться в Кухне одному, он надевал высокий белый колпак, смотрелся в отчищенную до блеска сковороду и говорил сам себе: «Как поживаете, Мастер Повар? Этот колпак вам очень к лицу, он как будто для вас и сшит. Надеюсь, что у вас все сложится удачно».

И все сложилось довольно удачно, потому что поначалу Ноукс старался изо всех сил, да и Подмастерье оставался у него в помощниках. На самом деле, подглядывая за Подмастерьем, Ноукс выучился многому из того, чего не умел, хотя в этом он не признался бы и самому себе. Однако, рано или поздно, наступило время Праздника Двадцати Четырех, и настала пора Ноуксу подумать о том, как он будет делать Большой Торт. Глубоко в душе он очень беспокоился: хотя за семь лет он и научился делать более-менее неплохие торты и пирожные для обычных случаев, он знал, что его Большой Торт ждут с нетерпением и что он должен будет удовлетворить самых взыскательных. И не только детей. Ведь такие же торты, только поменьше, делали для всех, кто придет помогать на празднике. А еще, к тому же, каждый Большой Торт должен быть необычным и удивительным и ни в чем не повторять предыдущие.