Кот, который проходил сквозь стены   ::   Браун Лилиан Джексон

Она ведь целыми днями пропадает в Хламтауне.

Он сказал это совершенно спокойно. Квиллерен был поражен.

– Рози? Ты хочешь сказать…

Райкер по-прежнему невозмутимо покачивался на вращающемся стуле.

– Она пристрастилась к этому пару лет назад и с тех пор просто нас разоряет.

Квиллерен огорченно погладил усы. Знакомство с Рози длилось уже много лет, – с той поры, когда Арч и он были еще совсем зелеными репортерами в Чикаго.

– Когда… Как это случилось, Арч?

– Однажды она пошла в Хламтаун с каким-то подругами и увлеклась. Я и сам начинаю этим интересоваться. Только что заплатил двадцать восемь долларов за старую банку от чая – раскрашенная жесть. Жестью я как раз и занимаюсь: консервные банки, фонарики…

– О ч-ч-чем это ты? – заикаясь, выговорил Квиллерен.

– О всяком старом хламе. О древностях. Об антиквариате. А ты о чем?

– Черт побери, я говорил о наркотиках!

– Ты решил, что мы наркоманы?! – возмутился Арч. – К твоему сведению, Хламтаун – район антикварных магазинов.

– Но таксист сказал, что там притоны наркоты!

– Ты что, не знаешь таксистов? Конечно, район приходит в упадок, и по ночам там могут шляться всякие подонки, но днем в Хламтауне полно приличных покупателей вроде Рози и ее подруг. А твоя бывшая разве не водила тебя за антиквариатом?

– Однажды в Нью-Йорке затащила меня на выставку, но я это старье терпеть не могу.

– Очень жаль, – сказал Арч. – Рождество в Хламтауне, похоже, не плохая идея, но тебе придется держаться антикварной темы. Босс ни за что не позволит писать о наркотиках.

– А почему бы и нет? Вышел бы необычный рождественский очерк.

Райкер покачал головой.

– Рекламодатели будут против. Читатели становятся прижимистыми, когда нарушают их спокойствие.

Квиллерен презрительно фыркнул. Арч вздохнул.

– Почему бы тебе, Квилл, в самом деле не написать про антиквариат?

– Я же сказал, что ненавижу эти древности!

– Ты передумаешь, когда придешь в Хламтаун. Пристрастишься, как все мы.

– Спорим, что нет?

Арч вынул бумажник и достал оттуда маленькую исписанную желтую карточку.

– Вот адреса Хламтаунских продавцов. Только потом верни.

Квиллерен прочитал некоторые названия: «Всякая всячина», «Только крела», «Три сестрички», «Бабушкин сундук»… Ему стало муторно.

– Слушай, Арч, я хотел дать что-нибудь для конкурса.

Что-нибудь эдакое. А что я могу выжать из древностей? Мне повезет, если я получу двадцать пятую мороженную индейку.

– Возможно, ты будешь приятно удивлен. В Хламтауне полно всяких чудаков. А сегодня будет аукцион.

– Терпеть не могу аукционы!

– Этот должен быть занятным. Пару месяцев назад умер один продавец, и все его имущество пускают с молотка.

– Если хочешь знать мое мнение, на свете нет ничего скучнее аукционов.

– Антиквариатом часто занимаются женщины – незамужние, разведенные, вдовушки… Это-то ты должен оценить! Слушай, не валяй дурака! Что это я перед тобой стою на ушах? Это твое новое задание. Вот и займись.

Квиллерен стиснул зубы.

– Ладно. Дай мне на такси. Туда и обратно!

Он зашел в парикмахерскую, подстригся и подравнял усы – традиционная процедура перед тем, как приняться за новое дело; а ведь собирался подождать до Рождества. Потом поймал такси и поехал по Цвингер стрит – не без дурных предчувствий.

Начало улицы было застроено учреждениями, поликлиниками и современными жилыми домами. За ними простирался заснеженный пустырь – здесь когда-то были трущобы, которые теперь снесли. Еще дальше от центра расположилось несколько кварталов старых пустующих зданий с заколоченными окнами – ближайшие претенденты на снос. И лишь потом начинался Хламтаун.

При свете дня улица выглядела еще хуже, чем прошлой ночью.