Ночь святого Христофора   ::   Новаш Наталия

Я не стал дожидаться, пока они подплывут, и поспешил укрыться в дупле.

Козы испуганно метнулись от берега и, звеня колокольчиками, устремились мимо меня через вытоптанную поляну к недалекому лесу. Лишь одна продолжала обгладывать ивовый куст у воды.

Плотов было множество... Нескончаемой вереницей тянулись они друг за другом.

Проплыли первые десять плотов, сбитые из особенно толстых бревен, - с раскинутыми шатрами, пушками и металлическими сооружениями непонятного назначения. Потом замелькали более легкие, но вместительные, где кишмя кишели какие-то маленькие уродливые существа.

Злобные по виду карлики величиной с годовалого ребенка занимались кто чем: раздували горны и поддерживали огонь в больших черных жаровнях; либо просто лежали вповалку; либо сидели, свесив ноги в воду, на самой кромке плотов... У многих даже не было ног и рук - корявые перепончатые лягушачьи лапы с тремя, четырьмя или вовсе шестью отростками вместо пальцев. Некоторые напоминали рыб - с плоскими головами и чешуей на туловище. А у других были рачьи тупые клешни и панцирь на спине.

Те, что казались уменьшенной и омерзительной копией человека, обладали необычайной силой. Один какой-то урод ломал на моих глазах выкорчеванное дерево, ствол которого был толще его самого, и лихо бросал поленья в металлическую жаровню. На другом плоту, где к пушке был прикован крылатый ящер величиной с волка, стоял карлик и с размаху рубил на куски человеческий труп. Мерзкий дракон - истинно исчадие ада! - нетерпеливо гремел золотой цепью и с жадностью набрасывался на мертвечину.

Наконец, показался над ивами особенно густой столб дыма. Появился плот с загадочным сооружением - огромным ячеистым полупрозрачным яйцом розового цвета. Яйцо было поставлено на торец, а из верхнего его конца, точно срезанного ножом, вырывались дым и яркое пламя.

Казалось, светящиеся стенки сосуда были сделаны из одного драгоценного камня, ограненного и отшлифованного так искусно, что все устройство напоминало шишку со сглаженными многочисленными гранями. Уродцы сновали у основания, словно крысы.

И пока мелькали мимо меня все новые и новые плоты с одинаковыми яйцеобразными сооружениями, я сидел в дупле, охваченный первобытным страхом. Ощущение неописуемой потусторонней жути и чего-то, неощутимо чуждого человеку, сковало неподвижностью мои члены. Что странного было в розовых дымящихся яйцах? Только то, что разум мой отказывался это понимать.

И тут я вздрогнул: на подплывшем плоту - третьем с конца - торчали обыкновенные пушки, точно такие же, что стояли у стен нашего монастыря.

Предпоследний был завален высохшим камышом. Только три карлика сидели у подножия возвышавшегося, точно стог сена, темно-коричневого яйца, совершенно целого и напоминавшего огромный кокосовый орех. Всадник на лошади был бы высотой куда меньше коричневого яйца.

Заключал вереницу плот с оружием, мне совершенно незнакомым. Впрочем, я несведущ в военном деле...

Вереница дымов, уже переместившаяся далеко на север, повернула влево и плыла теперь на юго-запад, снова приближаясь ко мне.

Я знал, что еще ниже по течению река делает новый изгиб и течет на запад - к замку герцога, через скалистые пустоши. Туда, где я видел ночью зловещее алое зарево, где вторую неделю, как говорили, горели костры под стенами осажденной крепости, в которой сам герцог медленно умирал от ран, ожидая целебных мазей. Именно туда и лежал мой путь.

Я встал на ноги, раздосадованный и недовольный собственным бездействием. Слухи были верны. Несметная вражья рать стекалась под стены крепости.

Я в раздражении пнул бесхозную, валявшуюся рядом суму. Та отлетела шага на три, вещи высыпались на траву.