Орфей и Ника (Око силы 2-3)   ::   Валентинов Андрей

"Не раскисать!" - человек повторил фразу, которую приходилось говорить самому себе уже сотни раз. Не раскисать! Он болен - но болеют и другие. Он потерял память - но врачи обещают, что он сможет все вспомнить. И он вспомнит! Он обязательно вспомнит. А пока - не раскисать, работать и не забывать: он родился 15 февраля в городе Харькове в семье рабочего-металлиста, старого большевика. Отец погиб на деникинском фронте в 1919-м, мать умерла через два года, с 1921-го по 1925 год он был беспризорником, затем воспитывался в Колонии имени Дзержинского... Внезапно вновь почудилось, что он вспоминает эту набережную, эту неспешно текущую реку и даже холод - такой знакомый и привычный. Да, тогда было холодно, он шел по набережной, так же подняв воротник пальто. Его что-то беспокоило - или уже тогда он был болен? Нет, память обманула: и реку, и темно-красный гранит парапета он видел словно в первый раз. Человек вздохнул и бросил папиросу. Странно, почему он курит? Курение не доставляло ни малейшего удовольствия. Может, в той, другой, жизни он был заядлым курильщиком, и теперь это - последнее, что осталось от него настоящего? Человек взглянул на часы: времени было еще более чем достаточно. Можно пройтись по городу, хотя бы вдоль набережной. Там дальше должен быть ЦПКиО, а еще дальше - Нескучный сад, где можно спокойно посидеть на лавочке и выпить газированной воды с мандариновым сиропом... Стоп!.. Он не справлялся с планом города, но знал, что дальше по набережной будет Парк имени Горького... Выходит, он помнил? Он бывал здесь! Человек прикрыл ладонью глаза, чтобы яркий солнечный свет не мешал думать... Нет, он не помнил, как бывал в Парке Горького или в Нескучном, просто знал, что если пройти по набережной, то справа будет Крымский мост, а дальше - новый парк, названный именем классика пролетарской литературы. Откуда-то из неведомых глубин всплыли факты - холодные, лишенные всякого личного, почему-то сохраненные сознанием. Это было уже не впервые. Он хорошо помнил уйгурский язык, но только из собственной биографии, которую приходилось заучивать наизусть, узнал, что служил несколько лет в Средней Азии. Да, он помнил уйгурский и узбекский, то и дело всплывали какие-то китайские слова, вероятно тоже когда-то заученные, но это было не свое чужое, принадлежавшее тому, кто исчез без следа... И тут он почувствовал страх. Не собственный - чужой. Страх и растерянность. Кто-то стоял рядом, и этот "кто-то" боялся... Странная способность ощущать эмоции не подвела и на этот раз: неизвестный стоял в двух шагах, очевидно подойдя со стороны ближайшего переулка. Их глаза встретились - и вновь окатила волна чужого страха. Но не только страха. Неизвестный - чернявый невысокий парень лет двадцати двух чувствовал что-то походившее на радость и огромное, невероятное облегчение... - Товарищ... товарищ старший лейтенант! Слова прозвучали неуверенно, неизвестный, похоже, сам испугался сказанного. Надо было отвечать. Это был шанс - тот шанс, ради которого он и вышел сегодня на улицы Столицы... - Здравствуйте! - Он попытался улыбнуться, но что-то вышло не так - парень растерянно моргнул и почему-то быстро оглянулся. Он снова боялся - и теперь сильнее, чем раньше. - Извините... Я это... ошибся... Нет, не ошибся! Теперь в этом не было никаких сомнений! Значит, они были знакомы - в той, другой жизни! Надо было спешить. - Погодите! - Мелькнула мысль достать удостоверение, но это, конечно, не самое лучшее начало. - Ведь мы были с вами... Тут он сообразил, что говорит явно не то. "Были!" Так нельзя... - Нет... Извините, товарищ... Вы просто похожи... Ну, обознался... Парень уже пятился, пытаясь поскорее уйти. Странно, почему он так реагирует? Не выходца же с того света он встретил! - Постойте...