Палач Мерхины   ::   Раткевич Элеонора

У него был вид человека, который весь день непрерывно таскал тяжести. Тай был до того растерян, что не мог даже недоумевать, что это с парнем приключилось?

— Не буду с тобой говорить, — тихо произнес Кэрриш. — Надоел ты мне. Хочешь — режь меня на кусочки, хочешь — домой иди.

И Тай, глядя на Кэрриша, понял: он действительно не будет говорить.

— Не ищи никого. Ты свободный человек, зачем тебе эта мерзость?

— Но я хочу знать, — невольно выговорил Тай.

— Ах, ты хочешь знать? — к Кэрришу вернулась часть его бешенства. — Изволь! Спустись вниз, в деревню, и расспроси, как провел эти десять лет Тай Паленый. Только рожу сначала чем-нибудь прикрой. Иначе не то, что узнать — пикнуть не успеешь!

Тай брел, не замечая, что ветви кустарника то и дело цепляются за одежду и хлещут по плечам. Лицо его горело. Казалось, слезы высыхают, не успев скатиться по щекам. Вот он и узнал…

Давно, задолго до его рождения, в мир явились Новые Боги. Они не захотели ждать положенного им часа, сразились с Прежними Богами и убили их. Но желанная победа обернулась для них поражением. Ведь мир еще не мог их принять. Их время не наступило. И на беззащитную землю снизошло Зло. Оно вылезало, выползало, выпрыгивало отовсюду. И чудовища кровожадные, и вурдалаки, и вообще всякая немыслимая нечисть. И Черные Маги. Другой магии, кроме Магии Зла, на земле не осталось. Еще работали заклятья стихий, еще оставалось в силе древнее волшебство эльфов, но и только. Не было тех заклятий, силу которым давало покровительство Богов. Защиты от магии Зла не стало.

Черные маги хозяйничали в мире, как у себя в кармане. Их безраздельное господство исторгало слезы отчаянья. Самая кровавая, гнусная, мерзкая жуть, для которой в человеческом языке и названия-то нету, самые дикие непотребства, какие только можно измыслить, любое беззаконие творилось ими спокойно и легко. Что уж говорить о предметах более обыденных — и женщины со вспоротыми животами, и дети, прибитые к стенам и утыканные стрелами, и заживо сожженные… все это было, и многое другое. И были у злокозненных Магов верные слуги. Их боялись даже больше, чем Магов. Ибо не своими руками сеяли Маги смерть. Они редко показывались среди людей. Не каждый знал, как выглядит Маг. А вот как выглядит их воинство, знали все. Не знали только, откуда оно берется. Поговаривали, что приводят к Магу ребенка и заставляют смотреть на огонь. И горит будто этот огонь так ярко, что ослепляет навек, и не видит слуга, что перед ним, и слепо повинуется приказам своих хозяев. И уже никогда не уйти им от власти колдовского огня. Даже и по смерти служат они своим повелителям.

Вот такая легенда. Насчет того, что огонь ослепляет — брехня. Но глаза у воинства Магов действительно необычные: с сероватыми белками и без зрачков. Так что в легенде этой что-то есть. И что более кровавой мрази, чем это воинство, и представить себе невозможно, тоже правда. И что в течение десяти лет Тай Паленый был слугой Повелителя Зла — тоже правда.

Да, но как же это? Тай отказывался верить тому, что услышал от людей. Не потому, что он не мог совершить подобного. Кто его знает, может и мог. Ведь он об этих десяти годах ничегошеньки не помнит. Но он — свободный человек, как сказал о нем Кэрриш. Человек с обычными карими глазами и вполне обычным зрачком. А ведь то, что и в посмертии служат околдованные своим хозяевам, тоже правда. Таю довелось видеть полуразложившиеся трупы, которые все еще служили. Один такой собирал налоги в его родном селе. И чтобы вдруг так вот просто взять и вырваться! Ни одна душа живая ничего подобного не упомнит. Тай и краем уха не слыхивал.

Хотя… постой, Паленый, погоди. Еще как слыхивал. Хиор и Тойхи. Палач упоминал о них. И еще трое, которые далеко. Они тоже забыли часть своей жизни, как и ты.