Переступи порог   ::   Забирко Виталий

Американца перекосило, как от пощёчины, уголки губ снова начали подёргиваться.

- Пану не нравится? - играя желваками, спросил он.

Збигнев повернулся и посмотрел прямо в глаза Стенли. Кровь шляхтичей наконец взыграла в нём.

- Что вы хотите этим сказать? - официально спросил он побелевшими губами.

- Послушайте, - снова вмешался Природин и положил руку на плечо Сбигнева. - Мы прилетели сюда вовсе не для того, чтобы сводить личные счёты. Оставьте это до возвращения на Землю. А сейчас давайте работать.

Стенли по-прежнему продолжал играть желваками и испепелять взглядом Збигнева. Тогда поляк первым отвёл взгляд, отвернулся и полез обратно через переходную камеру на корабль.

- Пшечек... - прошипел ему вслед Стенли.

Природин зябко повёл плечами. "Только психологической несовместимости нам как раз и не хватало", - подумал он.

Двое суток они выгружали контейнеры с корабля и закрепляли их в тамбуре станции. С последним блоком контейнеров пришлось повозиться, так как кронштейны в верхнем ряду были варварски скручены у самого основания. Некоторые совсем, а некоторые так и торчали единорожьими декоративными рогами. Скрепя сердце Природин пожертвовал бухтой телефонного шнура от резервного скафандра, которым и прикрутили контейнеры к уцелевшим остаткам кронштейнов, чтобы они не дрейфовали по тамбуру.

- Всё, - вытирая руки о комбинезон, сказал Природин и посмотрел на Стенли. - Им надо сообщать, что мы закончили разгрузку?

Стенли посмотрел на него пустым взглядом.

- Наша миссия заключается в том, - хрипло проговорил он, постоянно оглядываясь на замкнутую дверь из тамбура в кольцевой коридор, - чтобы прилететь, разгрузиться и сразу же улететь. Вступать же с нами в разговоры они вовсе не намерены...

- Да и зачем? - неожиданно сказал Збигнев.

Природин недоумённо вскинул брови.

- Зачем, я вас спрашиваю, им с нами говорить? И о чём? - Збигнев пожал плечами. - Только не говорите мне сакраментального: мы же все люди. Они не люди! Они были людьми, но они уже не люди.

Природин успел вовремя среагировать и перехватил кулак Стенли.

- Сопляк! - процедил тот, с ненавистью глядя на Збигнева. - Как ты смеешь!.. Мы этим людям памятник должны поставить. И, не дай бог, тебе оказаться на их месте!

- Поберегите нервы, Стенли, - холодно осадил его Збигнев. - Я уважаю ваши родственные чувства, но обитатели станции слишком долго пробыли в космосе, и путь на Землю им заказан. Там их ждёт смерть. Они умерли для нас, а мы для них.

- Ты всё так толково объясняешь... - зло выдавил из себя Стенли. - Но эти прописные истины относятся только к людям из проекта "Сатурн-14"! А сможешь ты объяснить, почему большинство из экипажа "Марс-23" сейчас на Земле, а трое находятся здесь? В том числе и мой брат? Сможешь объяснить, почему он не вернулся, когда мог вернуться? Почему его жена поставила ему на кладбище памятник и в день поминовения усопших водит туда детей? Почему он, именно он, молчит? Сможешь ты мне ответить на эти вопросы, умник?!

- Да, - спокойно сказал Збигнев. - Я могу ответить на эти вопросы, хотя на станции тебе объяснили бы лучше...

Он хотел что-то добавить, но осёкся. В двери, на которую так долго бросал взгляды Стенли, щёлкнул замок, и она медленно распахнулась. В открывшемся коридоре висел серый полумрак, лампочки там тлели меньше, чем в четверть накала, и, собственно, ничего нельзя было рассмотреть.

Где-то в углу тамбура заскрипел невидимый динамик, тот же голос, что приветствовал их при подходе к станции, сказал: - Пройдите в рубку, - и отключился.

В тамбуре снова воцарилась тишина, только слышно было, как приглушённым басом ворчит осветительная панель.

Первым пришёл в себя Стенли.