Первая встреча, последняя встреча   ::   Бушков Александр Александрович

Медленно возвращалось прежнее благодушное настроение.

О чем шла речь, он сообразил сразу. Давно было известно по скупым слухам, что в России, как в Европе, завелись революционеры. Как в Европе, кидают бомбы и палят по властям предержащим, пытаются взбунтовать народ, но ради чего это затеяно и кем - совершенно непонятно. Никто этих революционеров (называемых также нигилистами) не видел, никто не знает, много их или мало, то ли они в самом деле наняты Бисмарком, жидами и полячишками, то ли, как пятьдесят четыре года назад, мутню начинают люди из тех, кто, по тем же слухам, вписан в Бархатную книгу - а разве такие люди наемниками быть могут? Но вот какого рожна им нужно, если и так выполнено все, за что сложили головы полковник Пестель со товарищи, - крестьян освободили, срок службы сбавили и произвели всевозможные реформы? Поручик Сабуров не знал ответов на эти вопросы. В Болгарии все было просто и ясно, там он понимал все сверху донизу, а в этих слухах сам черт ногу сломит...

- Господин Сабуров!

Смирнов стоял над ним, улыбаясь как ни в чем не бывало.

- Собирайтесь, господин Сабуров. Оказию мы вам подыскали. Не лакированный экипаж, правда, ну да разве вам привыкать, герою суровых баталий? Никто нас не упрекнет, что оказались нечуткими к славному представителю победоносного воинства российского.

Сабуров хотел было ответить по-русски и замысловато, но посмотрел в эти склизкие глаза и доподлинно сообразил, что в случае отказа или ссоры следует ожидать любой пакости. Да Бог с ними... Лучше уж убраться от них подальше. Он вздохнул и полез в карман за деньгами уплатить буфетчику.

- А вот скажите, господин Смирнов, - решился он, когда вышли на воздух. - Эти ваши... ну, которые бомбами...

- Государственные преступники? Нигилисты?

- Эти. Что им нужно, вообще-то говоря?

- Расшатать престол в пользу внешнего врага, - веско сказал Смирнов. - Наняты Бисмарком, жидами и ляхами, - он подумал и добавил: - и французишками.

Все вроде бы правильно, и Смирнов был человеком государственным, облеченным и посвященным, да уж больно мерзкое впечатление производил сыщик, нюхало, стрюк, разве может такой говорить святую правду?

Оказия была - запряженная тройкой добрых коней купецкая повозка из Губернска. Гонял ее сюда купец Мясоедов со снедью для господского буфета - то есть купец владел и хозяйствовал, а гонял повозку за сто верст приказчик Мартьян, кудряш-детина, если убивать - только из-за угла в три кола. Да еще безмен с граненым шаром под рукой, на облучке. Иначе и нельзя в этих глухих местах, где вовсю пошаливают, такой приказчик тут и надобен...

Сенцо было в повозке, Мартьян его покрыл армяком, повозка - вроде ящика на колесах, чего ж не ехать-то?

На прощанье попутал бес, поручик достал золотой, протянул Смирнову с самой душевной улыбкой:

- За труды. Не сочтите...

Глядя Сабурову в лицо, Смирнов щелчком запустил монетку в сторону, в лопухи - блеснул, кувыркаясь, осанистый профиль государя императора. Сыщик улыбнулся, пообещал:

- Бог даст - свидимся... И ушел.

- Это вы зря, барин, ваше благородие, - тихонько, будто самому себе, не особо-то и глядя в сторону седока, сказал Мартьян. - Эти долгопамятные...

- Бог не выдаст - свинья не съест. Кого ищут?

- А кого б ни искали, все лишь бы не нас. - Он весело блеснул зубами из цыганской бородищи. - Тронемся, ваше благородие, аль как? Три дня здесь торчу, пора б назад. Мясоедов в зверское состояние придет.

- А что ж ты три дня тут делал? - спросил поручик для порядка, хотя ответ на лице приказчика был выписан.

- Да кум тут у меня, вот и оно...

- Ну, трогай, - сказал Сабуров. - В дороге налью лудогорского.

- Это какое?

- Там увидишь.