Планета бурь   ::   Казанцев Александр

На эти же более низкие ступени биологического развития ошибочно ставил Дарвин и современных нам дикарей, не подозревая в то время, что взятый из каннибальской деревни чернокожий ребенок, получив европейское образование, закончив Кембриджский или Оксфордский университет, становится ученым, ибо мозг его обладает теми же возможностями, что и мозг юного английского лорда.

Современник Дарвина, одновременно с ним пришедший к теории естественного отбора, Альфред Рассел Уоллес, статью которого о принципах эволюции всего живого Дарвин получил, уже двадцать пять лет работая над все еще не опубликованной им теорией видов, первый обратил внимание на необъяснимую пропасть, отделяющую человека от остального животного мира. Это Уоллес задал вопрос: "Откуда взялся у человека мозг?" - имея в виду скачкообразное количественное и качественное отличие мозга человека от мозга остальных животных. Во всем согласный с Дарвином в отношении эволюции живых существ, Уоллес склонен был сделать для человека исключение, объяснив непостижимо быстрое его развитие божественными силами.

Дарвин темпераментно отвечал Уоллесу: "Нет, нет и нет!" - но располагал в ту пору недостаточными доказательствами.

Доказательств и в наше время мало, однако наука ищет их, они должны быть, их надо найти и, быть может, не только на Земле!

Палеонтолог и антрополог профессор Богатырев, конечно, был законченным и убежденным материалистом, но не только отвергал божественное вмешательство в формирование прямостоящего двуногого млекопитающего, но и склонен был не замыкать Дарвинову теорию на одной лишь планете Земля. Он был убежден, что именно на других планетах, где жизнь в тех или иных формах будет обнаружена, можно найти недостающую ступень лестницы эволюции.

Эта неукротимая жажда поиска привела его вполне закономерно в лунные исследовательские экспедиции. Он участвовал в них и изучал примитивные формы жизни на дне кратера Платона, ускользнувшие от внимания первых людей, ступивших на Луну. Он написал целый трактат о так называемой "лунной плесени", обнаруженной на краю глубокой трещины знаменитой лунной экспедицией Петра Громова.

Но дальнейшие исследования автоматическими аппаратами планет солнечной системы не принесли профессору Богатыреву желанного удовлетворения. Все меньше и меньше оставалось надежд на то, что жизнь в ее высших формах будет наконец обнаружена вне Земли.

Но убежденность его не была поколебима, просто он связал дальнейшую свою деятельность с исследованием более далеких миров и стал пропагандистом звездного полета, возглавив в конце концов Всемирную звездную экспедицию на звездолете "Земля".

И вот здесь, у Солнца-2, он рассчитывал найти то, о чем мечтал.

Было немало споров, куда послать исследовательские корабли. Их было три. Предлагали отправиться сразу на три планеты "земной группы". Но Богатырев восстал против этого. Он не хотел распылять силы.

И было принято решение, что все три корабля, два с европейскими экипажами и один с американским, полетят на Венеру-2, где Богатырев рассчитывал обнаружить "юность" Земли. На Земле-2, вероятно, был более ранний период развития, чем на родной Земле, поскольку никаких радиосигналов на ней обнаружено не было, впрочем, так же, как и на всех остальных местных планетах.

Богатырев распорядился переправить с звездолета его личный зверинец, за которым он сам ухаживал, на командорский корабль "Знание".

Заботливо обхаживал и кормил он своих питомцев в "Ноевом ковчеге", как прозвал он отсек космического зверинца с подопытными животными. Его любимицу сибирскую лайку Пулю, страдавшую от невесомости (на корабле не было искусственной гравитации, как на звездолете), пришлось привязать за попонку к полу.

Зато кошка Мурка с видимым удовольствием плавала по воздуху. Она принесла в пути пятерых котят от оставшегося на звездолете кота. И эти новые космоплаватели не представляли себе иных условий, кроме невесомости.