Маэстро, вы убийца !   ::   Марш Нейро

Голубовато-розовые и ярко-зеленые тона сочетались в ней с удивительно естественной гармонией, как слова тщательно составленной фразы. Несмотря на видимую простоту, Аллейн был потрясен - скорее даже выплеском чувств, чем отражением зрительного восприятия.

Художница, зажав во рту незажженную сигарету, окинула свое творение придирчивым взглядом. Порылась в кармане, выудила носовой платок, служивший тряпочкой для стирания, и снова запустила пятерню в волосы.

- Что за чертовщина! - процедила она и вынула изо рта сигарету.

- Спичка нужна? - спросил Аллейн.

Художница вздрогнула, пошатнулась и неловко села.

- И долго вы уже здесь торчите? - нелюбезным тоном осведомилась она.

- Нет, я только что подошел. Я... вовсе не подглядывал. Могу я поднести вам огоньку?

- О, ну спасибо. Бросьте мне коробок, пожалуйста. - Она закурила, глядя на Аллейна поверх изящных тонких рук, затем снова повернулась к своему пейзажу.

- Изумительная картина, - невольно вырвалось у Аллейна.

Женщина вздернула тонкое плечико, словно голос Аллейна проткнул ей барабанную перепонку, что-то невнятно пробурчала и вернулась к работе. Взяла палитру и принялась размазывать ножичком тонкий слой краски.

- Надеюсь, вы не собираетесь что-нибудь менять? - не сдержался Аллейн.

Художница обернулась и недоуменно уставилась на него.

- А почему бы и нет?

- Потому что это уже - совершенное творение. Вы... повредите ему... О, простите! - спохватился Аллейн. - Жуткая бесцеремонность с моей стороны, я понимаю. Извините, Бога ради.

- Да бросьте вы, - нетерпеливо отмахнулась незнакомка и, запрокинув назад голову, вгляделась в картину.

- Мне просто показалось... - неуклюже проблеял Аллейн.

- А вот мне показалось, - оборвала его художница, - что, вскарабкавшись на этот чертовски неудобный насест, я хоть чуточку смогу поработать в одиночестве.

- Сейчас поработаете, - заверил Аллейн, кланяясь её гордому профилю. Он попытался вспомнить, случалось ли ему хоть раз выслушивать подобные колкости от абсолютно незнакомого человека. Пожалуй, лишь несколько раз, причем - исключительно от личностей, которых ему приходилось допрашивать как офицеру Скотленд-Ярда. В тех случаях он все равно стоял на своем. На сей же раз было совершенно очевидно, что ему не остается ничего иного, как извиниться и сгинуть. Уже дойдя до трапа, Аллейн обернулся.

- Если вы хоть что-то измените, даже самую малость, то станете преступницей, - твердо заявил он. - То, что вы создали - настоящий шедевр. Даже я это вижу, а я...

- ... ни уха ни рыла в живописи не смыслю, но знаю, что мне это нравится, - свирепо закончила за него колючая незнакомка.

- Я собирался закончить фразу совсем другой банальностью, - миролюбиво произнес Аллейн.

Впервые за все время художница удостоила его внимательным взглядом. Уголки её рта неожиданно вздернулись в очаровательной улыбке.

- Хорошо, - вздохнула она. - Что-то я веду себя чересчур сварливо. Настал мой черед принести вам свои извинения. Я думала, что передо мной самый обычный зевака-дилетант, который всем дает поучительные советы.

- Боже упаси!

- Собственно говоря, я ничего особенного делать и не собиралась, сказала она внезапно смущенным тоном, словно оправдываясь. - Вся загвоздка вот в этой фигуре на переднем плане - я слишком поздно про неё вспомнила. Я ведь начала работать всего за час до отплытия. Мне казалось, что в ней присутствовали голубовато-серые тона, но я точно не помню - где именно...

Она озабоченно замолчала.

- Конечно, присутствовали! - обрадованно воскликнул Аллейн. Отражение воды на внутренней поверхности бедер. Неужели не помните?

- Ей-богу! Точно - вы правы! - возбужденно вскричала она. - Сейчас, подождите минутку.