Присаживайтесь, джентльмены !   ::   Хайнлайн Роберт

Я сказал, что рад с ним познакомиться, и попробовал вернуть свою руку обратно, пока он не успел ее изуродовать.

- Джек Арнольд хочет посмотреть, как вы герметизируете туннели, продолжал Ноулз. - Пойдешь с нами.

Конски начал разглядывать потолок.

- Вообще-то, мистер Ноулз, я только что закончил смену.

- Толстяк, ты настоящий стяжатель и вообще негостеприимный человек. - ответил Ноулз. - Ну, ладно - полуторная ставка.

Конски повернулся и начал разгерметизировать дверь.

Открывшийся за дверью туннель очень напоминал предыдущий, только в нем не было рельсов для скутера и постоянного освещения - с потолка свисали закрепленные на проводах лампы. А метров через триста-четыреста мы увидели перегородку и в ней круглую дверь.

- Это передвижная перемычка, - объяснил Толстяк, перехватив мой взгляд. - За ней воздуха нет, все работы ведутся здесь.

- Могу я посмотреть, что вы там делаете?

- Сначала надо будет вернуться назад и взять для вас костюм.

Я покачал головой. По туннелю плавали штук десять похожих на пузыри объектов, по размерам и внешнему виду напоминающих надувные шары. Казалось, пузыри вытесняют из атмосферы ровно свой собственный вес - они спокойно плавали, не опускаясь и не поднимаясь. Конски ударил по шару, оказавшемуся у него на пути, и ответил на мой вопрос прежде, чем я успел его задать.

- Сегодня в эту часть туннеля нагнетали давление, - объяснил он. А эти шарики предназначены для обнаружения отдельных утечек. Внутри у них липкая масса. Они присасываются к месту утечки, лопаются, липкая масса засасывается внутрь, замерзает и запечатывает дыру.

- И больше никакой работы не требуется? - поинтересовался я.

- Вы что, шутите? Они просто показывают место, где надо поработать сварочным аппаратом.

- Покажи ему гибкое соединение, - приказал Ноулз.

- Идем.

Мы остановились посреди туннеля, и он показал на кольцо, шедшее по всему диаметру.

- Мы ставим такие через каждые триста пятьдесят метров. Это стеклоткань, покрывающая и соединяющая две стальные секции туннеля. Благодаря этому туннель приобретает некоторую эластичность.

- Стеклоткань? Для герметизации? - не поверил я.

- Стеклоткань не герметизирует, она укрепляет. Здесь десять слоев ткани, между слоями - силиконовая смазка. Со временем она портится снаружи, но лет на пять, а то и больше, покрытия хватает.

Я поинтересовался у Конски, нравится ли ему работа, рассчитывая раздобыть какую-нибудь историю для статьи. Он пожал плечами.

- Все в порядке. Ничего особенного. Давление всего в одну атмосферу. Вот когда я работал под Гудзоном...

- Где тебе платили десятую часть того, что ты получаешь здесь, вставил Ноулз.

- Мистер Ноулз, вы меня обижаете, - запротестовал Конски. - Дело не в деньгах, дело в творческом подходе. Возьмем для примера Венеру. На Венере платят не меньше, и пошевеливаться там надо будь здоров. Под ногами такая жидкая грязь, что приходится ее замораживать. Там могут работать только настоящие кессонщики. А половина работающих здесь молокососов - обыкновенные шахтеры, и если кто-то из них заболеет кессонной болезнью, остальные просто перепугаются до смерти.

- Лучше расскажи ему, почему ты сбежал с Венеры, Толстяк.

Конски принял гордый вид.

- Осмотрим гибкое соединение, джентльмены? - спросил он.

Мы еще немного побродили вокруг, и я уже готов был возвращаться обратно. Смотреть было особенно не на что, к тому же чем больше я здесь находился, тем меньше это место мне нравилось. Конски возился с дверью шлюза, ведущего в обратном направлении, когда что-то произошло.

Я оказался на четвереньках, вокруг была кромешная тьма. Возможно, я закричал - точно не помню. В ушах стоял звон. Я попытался встать и, когда у меня это получилось, замер на месте. В такой тьме мне еще не приходилось бывать, вокруг была абсолютная чернота. Я подумал было, уж не ослеп ли.