Атрибут власти   ::   Абдуллаев Чингиз Акифович

Сказывается отсутствие связных и большого круга посвященных в операцию людей, среди которых, по статистике, обязательно бывают агенты или осведомители спецслужб. А одиночка вполне способен успешно провернуть собственную операцию. Вспомните, как стреляли в бывшего президента СССР Горбачева. Его спасло только чудо. Там тоже был психически больной человек, который умудрился пронести оружие и сделать два выстрела. Или убийство Кеннеди. Люди до сих пор верят в теорию заговора. Но никто не смог бы найти лучшего исполнителя, чем затравленный и неуравновешенный Ли Харви Освальд, к тому же приехавший из России. Если Освальда подставили, то это самая гениальная операция в истории спецслужб. Если нет, то моя теория верна. Одиночка сделал то, о чем мечтали многие организованные группы.

– Так этого идиота послали вы? – прошипел Дзевоньский.

– Вы упрямо ничего не хотите понять, пан Юндзилл, – усмехнулся Гейтлер. – Дело в том, что мне было очень важно проверить нашу способность манипулировать сознанием людей, опираясь на средства массовой информации. Нужно учитывать ментальность бывших советских людей. Здесь не очень доверяют официальным сообщениям, часто распространение информации идет на уровне слухов, сплетен, домыслов. И поэтому когда в разных изданиях появляются сообщения об одном спектакле, это вызывает общий интерес, который подогревается нашими сообщениями. Мне было важно провести «разведку боем», если хотите. Посмотреть, как отреагирует охрана президента на нашу информационную подставку. Они не заподозрили ничего необычного. Трудно найти в сообщениях о новой постановке популярного спектакля что-то опасное для президента. Сейчас другое время, пан Юндзилл, и войны выигрываются с помощью информационных технологий.

– Не читайте мне лекций! – разозлился Дзевоньский. – Вы или не вы послали Иголкина в театр?

– До вчерашнего дня я даже не слышал такой фамилии, – улыбнулся Гейтлер, – и конечно, никого не посылал. Вы знаете, я думаю, что пан Ярузельский, ваш бывший президент, нанес непоправимый урон вашим спецслужбам, особенно польской контрразведке, в которой вы служили.

Дзевоньский нахмурился.

– Когда у вас появилась «Солидарность», вы начали работать среди рабочих этого объединения, – продолжал Гейтлер. – Это, конечно, не дипломаты и не зарубежная разведка. Все ваше внимание было переключено в первую очередь на «Солидарность». Но остановить этот профсоюз силами спецслужб вы не смогли. Ярузельский ввел военное положение, чтобы спасти свою страну от возможного советского вмешательства. Он, конечно, спас Польшу, но дисквалифицировал свою контрразведку. Если до этого вы еще должны были продумывать и планировать свои операции, то после введения военного положения у вас исчезла всякая мотивация. Достаточно было малейшего подозрения, чтобы арестовать не понравившегося вам человека. Любой намек на нелояльность, любой донос на диссидента мог привести к его аресту и временной изоляции. Не нужны были никакие дополнительные доказательства, все списывалось на военное положение. И это привело к вашей вынужденной дисквалификации, пан Юндзилл. Когда извилины не работают, наступает атрофия мозга. Я не хочу вас обидеть, но деятельность польской контрразведки в восьмидесятые годы – одни сплошные провалы.

– Зачем вы мне все это говорите? – зло огрызнулся Дзевоньский. – Можно подумать, что «Штази» сумела спасти свою страну. Моя Польша все еще на своем месте, а где ваша бывшая страна, герр Шайнер? Или ваши спецслужбы работали лучше?

– Гораздо лучше. А насчет страны вы правы. Только нас сдал Горбачев и Москва, а мы в этой капитуляции были виноваты меньше всего. Это некорректное сравнение. Никто не мог даже предположить, что нас подведут наши основные союзники, которые в конечном счете сдали самих себя. Теперь насчет Иголкина.