Мой бедный Ёрик   ::   Вересов Дмитрий

Думал, думал… Ты сам-то знаешь, чего хочешь? Он мне отвечает: вот бы такой матерьялец, как год назад. Он тогда увидел объявление, что какой-то японец преподает нин-дзюцу, это техника древних японских лазутчиков. Репортер мой пошел записываться и сразу раскусил, что какой-то наш не шибко образованный, но зело умный пацан построил на фанатах Брюса Ли и Чака Норриса настоящую финансовую пирамиду. Пользовался этот Володя только одним — своим отдаленным сходством с азиатами и знанием человеческой психологии. Описал он внешность этого человека. Чувствую, это он самый. Только вот, журналист говорит, он его нам тепленьким еще тогда передал. Должен был сидеть. Сам репортер уже интерес к нему потерял. Желтая пресса. Дальнейшая судьба человека их не интересует. Нет сенсации — нет человека… Проверяю. Оказывается, Владимир Пономаренко отпущен за недоказанностью вины! Не смогли доказать факт личного обогащения… Володя этот, как выяснилось, служил в разведроте, участвовал в боевых действиях. Современный нин-дзя… Как пишут в книгах, вот за этими размышлениями застал его звонок Ольги Владимировны.

Корнилов сделал жест рукой, приглашая на сцену другого исполнителя.

— А мне рассказывать нечего, — заговорила Оля. — Я всю ночь не спала. Мне эта история не давала покоя. Предчувствия, интуиция… Мне же Аня все рассказала, и я почувствовала, что близка развязка, что Ане угрожает опасность, что неспроста ее выводят на этот тихий бережок в театральном виде, загримированную под юродивую. Тогда я по мобильнику стала искать Корнилова. Через дежурную часть города, потом по району и дошла, наконец, до его квартиры. А чтобы показать дорогу к озеру поехала навстречу…

— Она тебя, Аня, спасла от смерти, — сказал печально Корнилов.

Аня сняла со лба уже теплую руку Ольги Владимировны и прижала к губам. Та быстро отдернула узкую ладошку, но тут же сама обняла Аню и поцеловала ее в лоб.

— Я действительно мог опоздать, — сокрушенно добавил Михаил. — Я все время опаздывал со своими выводами на один день.

— А ты поверил, что у меня видения и все такое? — спросила Аня.

— Нет, я же говорю, что встретил «китайца» недалеко от Австрийской площади. С этого момента я тебе верил.

— А до этого?

— Ну, до этого… Пока идет сбор информации… Какие-то выводы…

Корнилов смутился, забубнил что-то бессвязное и окончательно сбился.

— Зато как они лихо подлетели к озеру! — спасла его на этот раз смягчившаяся Ольга Владимировна. — На ходу вывалились из машины. Этот азиат успел тебя все-таки оглушить и тащил в воду. Крокодил! ОМОН эту тетку…

— Тамару Лонгину, — подсказал Корнилов.

— Тамару на землю положил. Ты бы видела, Аня, ее физиономию, когда ее в машину повели. Нос черный, а в голове какой-то голубенький цветочек застрял! А этот убийца тебя на руках несет и кричит: «Я свой, сдаюсь, фиксируйте явку с повинной и спасение утопающей!» омоновцы, правда, не такие умные, как Корнилов, оказались. Подумали, что он тебя в заложницы хочет взять. Поэтому «китайцу» потом здорово досталось…

— А где был Корнилов? — вдруг спросила Аня, даже привстав на локте.

Михаил стал делать Ольге Владимировне какие-то судорожные жесты и жуткие гримасы.

— Оля, он, когда морщится, тоже на китайца похож, — засмеялась Аня. — Говори, говори…

— А следователь Корнилов, положив потерпевшую на травку, забыл об исполнении служебных обязанностей, влюбленно на нее смотрел, а потом наклонился и подленько так поцеловал.

— Не было! — крикнул красный от смущения Корнилов.

— Если надо, свидетелем пойду! — возмутилась женщина. — Под присягой пойду!

— Я, может, проверял ее на предмет жизни, — от волнения следователь перешел на великий и могучий милицейский протокол.