Странная история мистера Джонатана Хога   ::   Хайнлайн Роберт

- Вы хотите сказать, что... - Подождите, дайте мне закончить, у меня мало времени. Вы действительно видели все, что, как казалось вам, видели - за одним исключением. Меня вы видели только в вашей квартире или в моей. А все эти существа, которых вы выслеживали на улице, то существо, которое испугало Синтию - все это Сыны Птицы. Стоулз и его дружки. Учителю не понравились Сыны Птицы, и он предложил внести в творение некоторые поправки. Но художник был тороплив, а может - беззаботен; вместо того чтобы убрать их совсем, он их... ну, скажем, перекрасил, придал им вид неких новых творений из тех, которыми он населил свой мир. И все это не имело бы особого значения, не будь эта работа избрана для оценки. И, конечно же, критики заметили Сынов Птицы, они были... плохими произведениями искусства, они безобразили работу. В умах критиков появились сомнения, стоит ли сохранять такое творение. Вот потому-то я и нахожусь здесь. Хог замолк, словно ему нечего было больше сказать. - Так значит вы... - в благоговейном страхе посмотрела на него Синтия, значит вы... - Нет, Синтия, - улыбнулся Хог. - Я не Творец вашего мира. Когда-то вы интересовались моей профессией. Так вот, я - искусствовед, критик. Все существо Рэндалла не хотело верить этим словам, но искренность, правдивость, звучавшие в голосе Хога, не оставляли места для сомнений. - Я уже предупреждал, - продолжил Хог, - что буду вынужден говорить в рамках ваших понятий, вашего языка. Не трудно понять, что составить суждение о таком творении, как этот ваш мир, - совсем иное дело, чем подойти к картине и оглядеть ее. Этот мир населен людьми, и глядеть на него нужно глазами людей. Поэтому я - человек. Теперь Синтия находилась в еще большем смятении. - Я не понимаю. Получается, что вы действуете через человеческое тело? - Я действительно человек. В человеческом племени рассеяны Критики-люди. Каждый из них - проекция Критика, но одновременно каждый из них - человек, человек во всех отношениях, даже не подозревающий, что он Критик. Словно утопающий за соломинку, Рэндалл ухватился за прозвучавшее в этих словах противоречие. - Но ведь вы знаете это - или по крайней мере так говорите. Здесь что-то не сходится. - Верно, - невозмутимо кивнул Хог, - но до самого сегодняшнего дня, когда по различным причинам - в том числе из-за проведенного Синтией допроса стало неудобным продолжать такое существование, вот этот человек, - он постучал себя по груди, - не имел ни малейшего представления, зачем он здесь. Есть целый ряд вопросов, на которые я не мог ответить, оставаясь Джонатаном Хогом. Джонатан Хог возник, как человек, с единственной целью - проникнуться, насладиться артистическими аспектами этого мира. Тем временем оказалось удобным использовать его же для расследования некоторых сторон деятельности этих отвергнутых, перекрашенных существ, которые именуют себя Сынами Птицы. Так уж случилось, что вы двое, ничего не знающие и ничего не понимающие, оказались вовлечены в эти события - как почтовые голуби, используемые сражающимися армиями. Но этим дело не ограничилось, и, общаясь с вами, я познакомился с некоторыми незамеченными мной прежде обстоятельствами художественного плана, почему, собственно, я и взял на себя труд вдаваться во все эти объяснения. - Что вы имеете в виду? - Позвольте мне сперва упомянуть обстоятельства, замеченные мною в моей роли Критика. Ваш мир обладает целым рядом удовольствий. Еда. Протянув руку, он отщипнул большую сахарно-сладкую мускатную виноградину и неторопливо, смакуя, съел ее. - Странное удовольствие. И весьма примечательное. Никому прежде не приходило в голову превратить в искусство элементарный процесс получения необходимой для жизни энергии. Ваш Художник весьма талантлив. Кроме того, вы видите сны.