Странник (The Wanderer)   ::   Лейбер Фриц Ройтер

Так что мы можем начать рассказ с чего угодно – с Вольфа Лонера, находящегося посередине Атлантического океана, или с Фрица Шера, проживающего в Германии; с Ричарда Хиллэри – в Сомерсете, или с Араба Джонса, курящего марихуану в Гарлеме; с Барбары Кац, подкрадывающейся к Палм Бич, или с Сэлли Хэррис, искательнице острых ощущений в Нью-Йорке, с профессора Брехта, продающего пианино в Лос-Анджелесе, или с Чарли Фулби, читающего лекции о летающих тарелках, или с генерала Спайка Стивенса, играющего ведущую роль в Американских Космических Силах, или с Рамы Джоан Хантингтон, исповедующей буддизм, или с Бангог Банга, плывущего на корабле в южном китайском море, или с Дона Мерриама, работающего на американской лунной базе, и даже с Тиграна Бирюзова, находящегося на орбите вокруг Марса. А можем начать и с Тигрицы, Мяу, Рагнарока, и даже с президента Соединенных Штатов.

Но не эти люди были ближе всех к первому центру беспокойства вблизи Лос-Анджелесом и не они сыграют в этой истории решающую роль, поэтому мы начнем с Пола Хэгбольта, пресс-атташе Лунного Проекта; и с Марго Гельхорн, невесты одного из четырех молодых американцев, которые полетели к Луне для обслуживания лунной базы; и с любимицы Марго – кошки Мяу, которую ожидало очень странное путешествие; и с четырех фотографий, хотя в то время они еще были строго охраняемой государственной тайной и загадкой, но еще не вестником несчастий; и с Луны, которая должна была погрузиться в поблескивающий мрак затмения.

Выйдя на улицу, Марго Гельхорн увидела высоко в небе полную Луну. Земной спутник был явно трехмерным: он выглядел, как пупырчатый баскетбольный мяч. Его светло-золотой оттенок удивительно гармонировал с этим спокойным вечером, столь редким для западного побережья.

– Эта девка поднялась во весь рост, – сказала Марго.

Пол Хэгбольт появился в двери и неуверенно рассмеялся.

– Ты слишком серьезно относишься к Луне, прямо как к сопернице, – заметил он.

– Соперница, черт побери. Она забрала у меня Дона, – категорично отрезала блондинка. – Она загипнотизировала даже Мяу.

Марго держала на руках спокойную серую кошку, в зеленых глазах которой, словно две слегка испачканных жемчужины, отражалась Луна.

Пол тоже взглянул на Луну, вернее на точку у ее верхнего края над затемненным пятном Моря Дождей. Он, конечно, не мог увидеть кратер Платона с американской лунной базой, но знал, что кратер должен обязательно находиться в поле зрения.

Марго с горечью добавила:

– Достаточно уже того, что я должна постоянно смотреть на это чудовищное кладбище, зная, что там находится Дон, предоставленный всем опасностям, которыми, наверняка, кишит эта ужасная пустыня. А теперь, вдобавок ко всему, появились эти фотографии и…

– Марго! – ужаснулся Пол, невольно оглядываясь. – Это государственная тайна. Мы не должны говорить об этом, тем более здесь!

– Из-за этого Проекта ты стал бояться даже собственной тени! Ведь ты мне почти ничего не сказал…

– Я вообще ничего не должен был тебе говорить!

– Ладно. Тогда о чем мы должны с тобой разговаривать?

Пол вздохнул.

– Послушай, – сказал он. – Я думал, что мы выйдем наружу, посмотрим затмение, может быть, прокатимся…

– Ой, я же совсем забыла о затмении! Луна как будто бы стала немного темнее. Оно уже началось?

– Похоже, – ответил Пол. – Начинается первая фаза.

– Что же будет твориться у Дона?

– Ничего особенного. Там некоторое время будет темно… вот, пожалуй, и все. Да, еще температура вокруг базы понизится примерно на двести пятьдесят градусов.

– Их коснется дыхание седьмого круга ада, а он говорит: «Вот и все!»

– Это не так страшно, как кажется. Видишь ли, днем температура достигает всего лишь ста пятидесяти градусов выше нуля, – объяснил Пол.

– Ледяные сибирские ветры в соединении с ужасной жарищей, и он говорит: «Ерунда». А когда я думаю об этом новом, неизвестном ужасе, надвигающемся на Луну из космоса…

– Хватит об этом, Марго! – улыбка сошла с лица Пола. – Ты просто даешь волю своему воображению.

– Воображение? Разве ты сам не говорил мне о четырех звездных фотографиях, на которых видно…

– Я тебе ничего не говорил – во всяком случае ничего такого, что бы ты могла превратно понять. Нет, Марго, я отказываюсь об этом говорить. И я не хочу слушать подобный бред от тебя. Пойдем в дом.