Толкователи   ::   Ле Гуин Урсула Крёбер

Это ведь ЧУЖАЯ ПЛАНЕТА, а не твоя родная деревня!

Но ведь и она живет на этой планете, живет здешней жизнью, от которой полностью отстраниться абсолютно невозможно! Не может она оставаться беспристрастной! Тут человека либо доведет до бешенства неовизор, либо сведет с ума адский шум, царящий на улицах; и некуда деться от бесконечной и чудовищно агрессивной пропаганды, разве что запереться в своей квартире, заткнуть уши и закрыть глаза, чтобы не видеть и не слышать того грохочущего мира, который она явилась "наблюдать".

Все дело в том, что именно на планете Ака она оказалась совершенно непригодна для роли Наблюдателя. Иными словами, провалилась практически сразу после своего прибытия сюда. И совершенно очевидно, Посланник пригласил ее именно для того, чтобы ей это сообщить.

Кстати, теперь она уже почти опаздывала на эту встречу. Роботак еще раз судорожно дернулся и замер; снова включилась внутренняя аудиосистема, причем на полную мощность: передавали очередное заявление Корпорации, а в таких случаях приглушенный звук усиливался автоматически. К сожалению, в роботаке не было кнопки, с помощью которой можно было бы вообще выключить аудиосистему. "Сообщает Управление Астронавтики и Астронавигации!"  –  энергично возвестил сочный и в высшей степени самоуверенный женский голос, и Сати, закрыв уши ладонями, не выдержала и заорала: "Да заткнись ты!"

"Дверцы роботакси плотно закрыты, а щели ЗАТКНУТЫ герметиком!"  –  тут же ровным механическим голосом оповестил ее обиженный роботак. Сати понимала, что это смешно, но ей было не до смеха. Заявления Корпорации продолжали сыпаться как из ведра, пока их не перекрыл пронзительный вопль, который здесь назывался хоровым пением и доносился, казалось, прямо из воздуха: "Все выше и выше! Летим прямо к звездам!.."

Посланник Экумены, уроженец планеты Чиффевар по имени Тонг Ов, обладавший, как и все чиффеварцы, прекрасными глазами оленихи, опоздал на назначенную встречу еще сильнее: он застрял даже не в уличной пробке, а в дверях собственного дома из-за плохо отрегулированной СИО (Системы Индивидуального Опознания), которая просто не желала его пропускать. Войдя в кабинет, он со смехом пошутил:

––  А здешние сотрудники СИО совершенно перепутали все мои файлы и куда-то не туда сунули тот, который я хотел тебе продемонстрировать. –– Говоря это, Тонг рылся в бесчисленных папках и коробках, стоявших на стеллажах. –– Дело в том, что я его закодировал, понимая, что они, конечно же, просмотрят все мои файлы, и этот код совершенно сбил с толку всю их Систему Опознания. Но я совершенно уверен, что кассета с дублем где-то здесь... Ладно, ты пока расскажи, как у тебя дела.

–– Ну... –– начала было Сати и умолкла. Она уже так давно говорила и даже думала на языке довзан, что ей пришлось порыться в памяти, прежде чем выбрать подходящий для беседы с Тонгом язык: хинди не годился, английский тоже.., а вот хейнский  –  да, конечно, хейнский!  ––  Ты просил меня подготовить отчет о состоянии современного языка и литературы, ––  начала она, –– однако те изменения в социальной жизни планеты, что произошли только за время моего перелета сюда...

В общем, поскольку теперь здесь запрещено говорить на каком-либо ином языке, кроме довзана и хейнского, а также изучать какие бы то ни было иные местные языки, то я не имею ни малейшего доступа к тем материалам, которые на этих языках написаны. Еще вопрос, сохранились ли подобные материалы... Что же касается языка довзан, то его описание, достаточно полное и вполне адекватное, было составлено еще первыми Наблюдателями. Я могу добавить к нему лишь некоторые грамматические и лексические уточнения.

–– А литература? –– спросил Тонг.

–– Практически все тексты, в которых использовалась старая письменность, были уничтожены. А если что-то и сохранилось, то я об этом ничего узнать не сумела, потому что Министерство к подобным материалам допуска мне не дает. Удалось поработать только с современными устными формами. Все их авторы полностью следуют указаниям Корпорации. И все произведения, даже фольклорные, все сильнее.., подгоняются под единый образец.