Том I: Пропавшая рукопись   ::   Джентл Мэри

Им, в доспехах, легко продираться сквозь заросли. Только маленький лейтенант раз выругался: «Кровь Господня!» — и тут же смущенно смолк под взглядами спутников. Аш нырнула под куст терновника, со стволами толщиной с ее запястье. Малый рост не хуже брони. Она легко могла бы обогнать их, если бы знала дорогу.

Поразмыслив об этом, она метнулась в сторону, проползла на животе по руслу замерзшего ручья и оказалась в ста шагах впереди.

Здесь, под деревьями, снега не было. Вокруг царил бурый цвет. Сухие листья, голые ветки, высохший тростник вдоль ручья. Бурые заросли сухого папоротника. Аш подняла глаза и, как и ожидала, увидела разрыв в стене деревьев. Конечно, папоротник любит поляны.

На поляне под снежным покрывалом стояла заброшенная часовня.

Аш не бывала в церквях, да и вообще редко на них смотрела. Впрочем, то, что она увидела, вряд ли могло привить вкус к церковной архитектуре. Древние руины, от которых остались только две стены. Камни заросли серым лишайником и колючками. Из залепленных снегом оконных проемов глядела зимняя пустота. Груды щебня под снегом казались круглыми тушами зверей.

Среди бурой пустыни бросалась в глаза яркая зелень вечнозеленого плюща, затянувшего стены. На полу тоже виднелись яркие пятна. Среди остатков алтаря пробились из-под снега молодые кусты остролиста. В темной зелени ярко рдели под снегом ягоды.

Позади Аш послышался металлический лязг. Из куста остролиста вспорхнул испуганный крапивник. Мужчины были уже совсем рядом. Приблизившись к развалинам часовни, они затянули гимн.

Аш испуганным крольчонком шмыгнула через кучу щебня в сугроб под стеной и забилась под куст остролиста. Над ее головой блестели тугие зеленые листья. Под их сводом оказалось достаточно просторно и сухо. Пол был выстлан колючей опавшей листвой. Аш растянулась на животе, не обращая внимания на колючки, и выглянула наружу. Снег падал все гуще.

Маленький священник пел, забирая дрожащим тенором все выше. Аш не понимала слов. Два лейтенанта подпевали, спотыкаясь на обломках свода.

На краю поляны показался капитан.

В железных перчатках нелегко справляться с пряжками и крюками, но он быстро отстегнул и снял шлем. Снежные хлопья запутались в его волосах и бороде. Капитан пел:

И в самый темный час ночной не знает страха рыцарь.

Придет рассвет, и солнца луч молитвой встретит он.

Пел он громко, не стесняясь хриплого голоса и не слишком заботясь о мелодии. Лесная тишина разбилась вдребезги.

Аш вдруг захлебнулась горячими слезами. Капитан ведь сорвал голос, перекрикивая вопли людей и коней в битве, но какой могучий голос!

Отрядный священник остановился над тем самым кустом, под которым пряталась Аш. Девочка затаилась. Слезы высохли на покрытых шрамами щеках. Чтобы тебя не заметили, первое дело — сидеть тихо, совсем тихо. Но не менее важно даже в мыслях слиться с местностью: «я — кролик, крыса, дерево…». Она выдыхала за воротник камзола, чтобы белый пар дыхания не выдал ее.

— Вознесем хвалу, — сказал священник.

Он положил что-то на древний алтарь. Что именно, Аш снизу не могла разобрать, но пахло это сырым мясом. Глаза священника ярко блестели. Снег лежал на его плечах, по лбу из-под железных полей шляпы сползали крупные капли пота. Он снова заговорил на незнакомом Аш языке.

Высокий лейтенант вскрикнул так пронзительно, что девочка подскочила на месте.

— Смотрите!

Задетая ветка сбросила ей на нос горсть снега. Девочка сморгнула его с ресниц. «Заметили», — хладнокровно подумала она и высунула голову из-под ветвей. Никто даже не смотрел в ее сторону. Их глаза были обращены к алтарю.

Все трое рыцарей медленно опустились на колени среди заросших плющом камней. Доспехи скрипели и звякали.