ВЦБИД   ::   Беляев Александр Романович

 – Вы, мистер Лэйт, перевернете все климаты, измените лицо Земли. Вы… вы… У меня не хватает слов. Одним словом, фельетоны в тысячи слов обеспечены! Позвольте узнать подробности. Впрочем, нет, начнем с вас лично. Вашей биографии…

Застрочил карандаш, испещряя страницы блокнота иероглифами стенографической запи­си. Лэйт делался знаменитым.



Теплая компания

Наутро у Лэйта было много хлопот. Корреспон­денты. Откуда их столько набралось? Слуга Джим не спал из – за них всю ночь. Подобно неприятельским войскам, они осадили дом со стороны сада, ожидая выхода Лэйта. Их мол­ниеносные орудия – фотозеркалки и "лейки" – были направлены на выходную дверь. И Лэйту вновь пришлось говорить о себе и о своем изобретении. Да, он считает это величайшим изобретением, которое облагодетельствует чело­вечество. Владеть и управлять климатом – это значит владеть и управлять производительными силами земли. Не только Калифорния страдает от засухи. В Штатах, в Южной Америке есть немало засушливых районов и пустынь, кото­рые можно будет превратить в цветущие сады и тучные нивы. Наши земледельцы забудут о том, что значит слово "недород", "неурожай".

– И очень плохо, если забудут. Своевремен­ный неурожай – прекрасная вещь.

Лэйт прервал свою речь и посмотрел на чело­века, который сказал странные слова. Коррес­понденты также повернули головы.

Полный, солидный, без блокнота и фото­аппарата, этот сторонник своевременных неуро­жаев мало походил на газетных корреспонден­тов. Он сидел, сложив красные пухлые руки на округлом животе и сонно опустив веки. Быть может, он сболтнул глупую фразу со сна? На всякий случай, один корреспондент направил на него объектив аппарата и щелкнул. Осталь­ные фотографы тотчас последовали примеру первого. На всякий случай. А незнакомец, не обращая на них ни малейшего внимания, каза­лось, погрузился в сон. Он сидел неподвижно, не проронив ни слова до тех пор, пока ин­тервью не окончилось и шумная ватага коррес­пондентов не вышла из сада. Тогда человек с красными руками ожил, поднял свои тяжелые веки и сказал:

– Мистер Лэйт, я не отказываюсь от своих слов. Неурожай иногда приходит очень кстати.

– Я не понимаю, что вы хотите этим сказать, – ответил Лэйт. – Мне кажется, что не­урожай всегда несчастье и бедствие.

– Смотря для кого, – усмехнувшись, воз­разил незнакомец. – Моя фамилия Гайдн. Это между прочим. К музыке никакого отношения не имею. Так вот в чем дело. Вы забыли о хлебных ценах, мистер Лэйт. Если хлеба ро­дится слишком много, цены на него падают, и многие хлебные торговцы даже разоряются.

– Спекулянты?

– Коммерсанты, я предпочитаю это слово. Иногда только неурожай спасает целую страну от экономического кризиса. И если бы в моих руках оказалось средство управлять погодой, я по желанию мог бы создавать то урожай, то неурожай. В нужную минуту, если не подоспе­ет засуха, я мог бы сгноить хлеб на полях при помощи дождей. И таким образом я управлял бы хлебными ценами. Это было бы велико­лепно. Вы заинтересовали меня вашим изобре­тением. Я покупаю его у вас. Я оптовик – хлебо­торговец, как вы, вероятно, уже догадались. Сколько вы хотите за ваше изобретение? Для начала, если вы не называете своей цены, я могу предложить вам двадцать тысяч долла­ров.

– Двадцать тысяч и один! – крикнул, как на аукционе, высоким фальцетом рыжий чело­вечек с баками, в клетчатом костюме, неза­метно подошедший по садовой дорожке.

– Тридцать тысяч, – бросил Гайдн, не по­ворачивая головы.

– Тридцать тысяч и один, – отозвался ры­жий.

– Сто.

– Сто и один!

Гайдн повернул голову вполоборота и спро­сил:

– Может быть, мы войдем в компанию? У вас есть план, мистер…

– Ньютон. Такова моя фамилия. К астрономии никакого отношения не имею.