Военный талант   ::   Макдевитт Джек

На одной из стен висела репродукция картины Маркросса с изображением бессмертного "Корсариуса", а рядом - рисунки мужчин и женщин, с которыми работал Гейб, выполненные в технике многослойной печати, и среди них - мой портрет в четырехлетнем возрасте.

Здесь всегда было много различных предметов, найденных Гейбом во время полевых сезонов: игрушки, компьютеры, лампы, статуэтки. Даже сейчас я видел какой-то цилиндрический, весь в заклепках предмет под стеклянным колпаком.

Я поднял бокал, показывая, что пью за его здоровье. Он поднял свой, наши глаза встретились, и я почти поверил, что у нас с Гейбом, наконец-то, все наладилось. Напиток был теплым, довольно мягким и имел привкус прошлого.

- Тебе надо кое-что сделать, - сказал Гейб.

Он стоял перед картиной Ван Дайна, изображавшей развалины в Пойнт-Эдварде. Знаете, темные руины, а над ними красно-золотые кольца и скопление серебряных лун. Таким его нашли после нападения.

Кресло было удобным, даже сверхъестественно удобным, "Туманящий" превосходным. Такой эффект всегда возникает от объектов, которые не существуют в реальности. Некоторые говорят, что совершенство портит иллюзию, что воспроизведение с кристаллов могло работать лучше, если бы физические ощущения были приглушены или имели какой-нибудь дефект, как в реальности.

- Что именно? - спросил я, полагая, что Гейб собирается попросить меня разумно вести дела поместья, следить, чтобы деньги шли на благое дело, не транжирить их на скиммеры и женщин.

Он помешал кочергой в камине. Пламя взметнулось ввысь, из-за решетки тяжело вывалилось полено, облако искр взлетело и растаяло. Я ощущал на лице жар.

- Как это случилось? Сердечный приступ? Проблемы с зафрахтованным кораблем? Меня переехало такси по дороге в космопорт?

Я не мог удержаться от улыбки, видя любопытство кристаллокопии.

- Гейб, корабль так не вышел из прыжка.

- Ну какой сукин сын! - сначала у него вырвался смешок, потом он разразился хохотом. - Значит, я погиб в обычном пассажирском рейсе!

Я тоже засмеялся. "Туманящий голову" согревал мой желудок, и я снова наполнил бокалы.

- Смешно, - сказал он.

- Самый безопасный вид путешествий на один пассажиро-километр, заметил я.

- Будь я проклят, если еще раз сделаю такую ошибку. - Однако его смех затих, и последовало долгое молчание. - И все же мне бы хотелось увидеть.

Я ждал продолжения и, поскольку он молчал, подтолкнул его:

- Увидеть что? Что ты искал?

Он отмахнулся от вопроса.

- Сказать тебе честно, я чувствую себя не совсем удобно, делая все это. То есть, было бы порядочнее, если бы люди не болтались тут после того, как... - Он помахал рукой в воздухе, подыскивая подходящее слово: Ушли в лучший мир. - Его голос звучал неуверенно. Растерянно. - Мне пришлось принять меры предосторожности. - Его глаза округлились. - Ты помнишь Хью Скотта?

Я немного подумал, потом ответил:

- Нет.

- Полагаю, у тебя не было причины его запомнить. А как насчет Терры Нуэлы? Это ты помнишь?

Разумеется. Терра Нуэла была первым поселением, основанным за пределами Солнечной системы. Ее построили на горячей скалистой планете, вращающейся вокруг Беты Центавра, и конечно, сейчас это всего лишь дыра в пустыне. Именно туда Гейб впервые взял меня с собой на раскопки.

- Да, - сказал я, - самое горячее место из всех, какие я видел.

- Скотт тоже участвовал в том путешествии. Я подумал, что ты можешь помнить его. После захода солнца он водил тебя на прогулки.

- Допустим, - я смутно припомнил крупного, бородатого человека. Правда, в том возрасте мне все казались большими.

- Если бы ты увидел Скотта сейчас, ты бы его не узнал.

- Здоровье? - спросил я. - Супружеские проблемы?

- Нет. Ничего похожего. Около трех лет назад он вернулся из разведывательного полета. Вернулся мрачный, озабоченный, сбитый с толку, совершенно не похожий на себя.