Волчьи тропы   ::   Фролов Андрей

Аннотация: Раумсдаль — это не только мечи, вера в древних Богов и заклятые пули, это надёжное плечо друга в битве, самостоятельный выбор своей судьбы, бесконечная дорога под кругом Мидгарда. Эта сага не только вымысел скальда…

Когда-то его звали Михаил Жаров и он был механиком «Убежища-45». Отныне он называет себя Ивальдом, сыном Орма Змеёныша. Теперь он дверг-кузнец из Волчьей Крепости, хирдман конунга Торбранда. Долгий путь предстоит пройти бывшему подземнику, чтобы понять странных северян. Путь военных походов, пролитой братской крови, героических схваток… Спор о хозяевах Сибири вспыхивает с новым, невиданным ранее ожесточением.

---------------------------------------------

Андрей Фролов

Волчьи тропы

ПРОЛОГ

Раньше я не верил. Трудно сказать, конечно, что не верил ни во что. Но так, как научили меня, подчас ценой собственных жизней, верить эти странные люди, я не верил никогда. А прожил, как сам считаю, в нашем опасном мире не так и мало длинных лет… Или зим, как правильнее. Зима — она ведь лета старше.

Они действительно многому меня научили… Словно подарили вторую жизнь, как сами это и объясняют. А в скором времени вслед за ними начал объяснять и я. И знаете, наверное, мне действительно этого не хватало — пусть даже навязанного силой, но участия, присутствия в некой схеме, надёжной и прочной, как камень. Как гранит. Как этот круг людей.

А ещё, может быть даже самое главное, эти люди научили меня надежде. Надежде на лучшее, да что там — все той же самой вере в себя и плечо побратима, что стоит рядом. Научили на самом деле верить, что холодные снега долгой зимы Фимбульветр ещё не ложились на многострадальную Землю, возвещая о Конце Времён, а это значит, что у человека все ещё остаётся шанс. За который, как это ни тяжело, так часто нужно сражаться. Они научили меня изменять путь и добиваться своего, хотя зачастую и очень высокой ценой. Такие простые, жестокие и странные люди…

Мир не умер, не верьте слухам. Те, кто считают так, Убоги и бедны, они достойны лишь жалкой доли своей судьбы, которую оказались так и не способны изменить.

Каким бы страшным, непредсказуемым или опасным он ни являлся нам порой, это все же живой, пышущий красками мир, за который, наверное, даже стоит умереть. Изменив себя, я не стал великим воином или героем, но сейчас хочу поделиться с вами бесценными крупицами приобретённого сокровища — этой нерушимой, закалённой в крови друзей верой, пронесённой через века. Даю вам слово, что пока существуют люди, подобные этим, до Зимы, до белого погребального савана, несущего человечеству покой и забвение, ещё так успокаивающе далеко…



САГА ПЕРВАЯ

1



Бросок был хорошим. Пожалуй, можно было даже сказать — лучшим за все сорок последних. Нож все ещё гудел, на полклинка утонув в изгрызенной доске мишени, а напарник Михаила коротко хохотнул, едва ли не подпрыгивая на месте, и хлопнул в ладоши, раскидав по останкам дома эхо.

— Десяточка!

Михаил поднял глаза. Действительно, десяточка… Что-то радостно бурча себе под нос, Владимир перебрался через перевёрнутый диван, подошёл к стене и один за другим с натугой выдернул из мишени все три ножа. Оскалился, горделиво оборачиваясь к напарнику, и убрал оружие в чехлы наплечной портупеи. Поправил оттягивающие пояс подсумки, искоса взглянул на карлика, прищурился.

— Не подкачают? — Владимир неожиданно, словнонож метнул, сменил тему, возвращаясь к нудному разговору. — А, Миш?

Тот не ответил, вздохнул, откидываясь на спинку стула, и снова поднял взгляд к потолку. Он, конечно, тоже не любил ждать, но и нервничать, как Володя, не собирался.