Вопрос различий   ::   Никол Райан

Но больше всего меня беспокоит, как долго они смогут оставаться в живых на поверхности, пока их не найдут».

Кирк молча сидел в капитанском кресле и смотрел на звезды на экране. Он не мог представить, как он будет жить без Спока и Маккоя.

«Что бы я без вас делал?» – спросил он Спока совсем недавно.

«Взяли бы другого офицера по науке», – был ответ.

Черт возьми, Спок! – подумал Кирк. Ты же не просто мой первый офицер. Ты мой друг. Как можно заменить друга?.

А Боунз… Какого черта я разрешил тебе лететь на этом шаттле? Если бы я только… Он одернул себя.

Нет смысла вот так сидеть и думать, что не надо было делать. Сделай что-нибудь полезное. Ты запихал своих друзей в эту заваруху, теперь думай, как их вытащить.

Повернувшись к энсину, который работал на научной консоли Спока, он сказал:

– Энсин… э-э… –

Черт, опять забыл имя. Хотя этот энсин только что перевелся к ним. Он появился на борту несколько недель назад, когда они зашли на Звездную Базу 6, чтобы ответить на сигнал, предположительно отправленный бывшим капитаном «Энтерпрайза» Кристофером Пайком. Только позже выяснилось, что запрос о помощи послал Спок…

Спок.

– … Павел Чехов, сэр, – прервал мысли Кирка энсин, в голосе которого отчетливо звучал русский акцент.

– Мистер Чехов. Есть что-нибудь на сенсорах? – Этот вопрос он задавал несколько минут назад офицеру, которого только что сменил Чехов. Но что он еще мог сделать?…

– Искажения очень сильны, чтобы можно было сказать что-нибудь определенное, сэр, – ответил Чехов, затем снова склонился к кожуху сенсорного визуального контроля.

Успокойся, – сказал себе Кирк, возвращаясь взглядом к звездам на экране. С ними все будет в порядке. Должно быть…

Маккой вздрогнул, приходя в себя, и почувствовал, что лежит лицом в снегу. Его тело совершенно закоченело, хотя он чувствовал теплоту крови, стекавшей по его правой ноге. Он попытался приподняться, но нашел, что движение слишком болезненно. Так что он снова замер и лежал так некоторое время, пытаясь разобраться, насколько серьезно он ранен.

Через несколько секунд холода и тишины он снова открыл глаза. Первое, что он увидел, был поблескивающий рваный металл на свежевыпавшем снегу. Помятый корпус шаттла лежал неподалеку, у основания высокого холма, зарывшись наполовину в снег во время крушения.

А Спок?…

Вулканец неподвижно лежал в пяти или шести метрах от него, и, с того места, где находился Маккой, ему видно было расплывшееся зеленое пятно на лбу Спока.

– Спок! – закричал Маккой изо всех сил.

Ответа не было.

– Спок!

Вулканец шевельнулся, но не открыл глаза.

Маккой огляделся в поисках своей медицинской сумки, которую всегда брал с собой, покидая корабль, но ее не было видно. Однако он заметил метрах в двух от себя медицинский трикодер.

Приподнявшись на локтях, он переждал приступ головокружения, затем медленно пополз в сторону трикодера, подтягиваясь на руках. Мимоходом он окинул взглядом окружающий вид. Вокруг был только лед, снег и холмы.

А шаттл к тому же белый, так что заметить его практически невозможно, – мрачно подумал Маккой.

Через некоторое время, которое показалось Маккою вечностью, он, наконец, добрался до трикодера, обернулся в сторону Спока и включил прибор, чтобы просканировать первого офицера.

У Спока было интенсивное кровотечение из раны на голове и от внутренних повреждений. Сердце его билось неровно, и другие показатели, которые побежали по экрану медицинского трикодера, Маккою тоже совершенно не понравились.

Ну, хоть жив, – подумал Маккой, затем просканировал себя и рассмотрел результаты.

У него был перелом трех ребер, сильное кровотечение из раны на ноге и внутреннее – в брюшную полость. И невыносимая головная боль.