Вопрос различий   ::   Никол Райан

Не слишком замечательный диагноз, – подумал Маккой, – но спасибо за снег, – если бы не он, могло быть и хуже.

Маккой, двигаясь очень медленно, подполз к Споку и перевернул его на спину.

– Спок! Ты как?…

Спок ответил – еле слышно, но выдержанно сухим тоном:

– Это нелогичный вопрос, доктор. Позволив себе вольность просканировать меня, вы, естественно, уже знаете ответ.

Никак не отозвавшись на это замечание, Маккой еще раз провел трикодером над Споком, чтобы снять более точные показания.

Наконец, он убрал трикодер и сказал:

– Спок, ты не в том состоянии, чтобы тебе можно было двигаться, да и я тоже.

– Если мы останемся на месте, доктор, мы вскоре оба будем не в том состоянии, которое можно назвать живым, – отозвался Спок. – Оставьте меня на несколько минут одного. Тем временем, проверьте, в каком состоянии пилот, и посмотрите, можно ли задействовать коммуникатор шаттла.

Маккой поколебался, затем, – очень медленно – попытался встать. Минуты через две борьбы с головокружением и болью, он оказался на ногах. Он повернулся в направлении разбитого шаттла и очень осторожно двинулся вперед, шагая так, будто только учился ходить. Черт тебя подери, если ты упадешь, – сказал он себе.

Тогда, вероятно, ты уже не сможешь встать.

Ему понадобилось на удивление немного времени, чтобы добраться до обломков, которые прежде были шаттлом, и заглянуть в рваную дыру в его борту. Половины крыши тоже не было, – должно быть, ее оторвало, когда шаттл, накренившись, врезался в основание холма.

Споку и мне чертовски повезло, что нас выбросило наружу, – невесело подумал он, и тут же спросил себя, повезло ли точно так же пилоту, хотя, при том, что он находился в передней части шаттла, это было маловероятно.

Он получил ответ на этот вопрос, обнаружив тело пилота, которое безвольно свесилось на контрольную панель перед ним. Панель, на которой лежала голова пилота, была залита кровью, которая стекала на пол шаттла. Маккою не нужен был медицинский трикодер, чтобы понять, что у пилота сломана шея. Это было ясно по углу поворота головы относительно туловища.

Маккой пробрался в передний левый угол шаттла к коммуникационной консоли. Через несколько минут бесплодных усилий он сдался. Магнитный шторм, по всей видимости, по-прежнему влиял на связь. Либо это, либо оборудование пострадало во время аварии. Маккой двинулся в заднюю часть шаттла в поисках пары термо-одеял и пищевых пайков, которые всегда хранились на шаттлах на случай чрезвычайных обстоятельств. Он разыскал их в небольшом хранилище, встроенном в пол, и взял одно термо-одеяло для Спока и одно для себя. Потом прихватил столько пайков, сколько мог унести, и выбрался наружу, где Спок по-прежнему лежал в снегу.

Глаза вулканца были закрыты, и один взгляд на трикодер ясно показал, что состояние Спока быстро ухудшается.

– Спок! – заорал Маккой прямо в ухо вулканцу. – А ну очнись!

Вулканец на отреагировал.

– Спок!

Спок снова зашевелился и открыл глаза. Не говоря ни слова, он толкнулся руками и сел. Затем, через несколько секунд, с выражением глубокой концентрации на лице, Спок встал.

Маккой немедленно запротестовал:

– Спок, тебе нельзя никуда идти. Теперь я – врач, и ты сделаешь, как я…

– Как мистер Шеперд? – спросил Спок хорошо контролируемым голосом, очевидно, он справился с болью или убрал ее подальше, чтобы она не мешала.

Маккой поколебался, затем сказал:

– Он мертв, Спок. И ты тоже умрешь, если не будешь оставаться в покое.

– Я готов к переходу, доктор Маккой, – сказал Спок, с едва различимым оттенком раздражения в голосе.