Возвращайся, сделав круг   ::   Трофимов Александр

Сначала я думал, что всему виной какой-нибудь невидимый инъектор или бактерии-стетоскопы, но потом с удивлением понял…

– Дройд, скажи, а от моей памяти совсем ничего не осталось?

Робот повернулся ко мне. Его несуразно большая голова по-прежнему вызывала какие-то смутные страхи и желание намалевать на ней подобие лица. К примеру, тем отвратным желе, которым он меня кормил. Когда ты не можешь посмотреть кому-то в глаза, это здорово действует на нервы.

– От того, что люди обычно называют памятью, – боюсь, что нет. Ее забрали полностью и весьма грубо, что вызвало перегрев коры и впоследствии…

Я начинал подозревать, что таким образом он просто уходит от нормальных ответов. Ведь он прекрасно знает, что любая новая информация действует на мою «перегретую кору» как соль на рану – особенно после того, как на нее обрушилась информационная лавина мемо-блока.

– А если не «обычно называют»? Что-то еще, так?

– Да, милорд Тим. У вас осталась память этого тела, благодаря которой вам не нужно заново учиться координировать движения, артикулировать или набирать текст с клавиатуры…

– Вроде того случая со стаканом?

– Да, в том числе.

И впрямь, когда робот уронил на меня стакан с горячим нуаром, я умудрился весьма ловко поймать его в воздухе и не обжечься раскаленной жижей, выплеснувшейся мне на руку. Еще тогда он отметил мою отличную реакцию и «жаропрочную» кожу.

– Значит, память тела… Это все?

– Также грабители не тронули височные доли мозга, где хранится значительное количество информации. Но, к сожалению, для вас она практически бесполезна, так как эти зоны практически невозможно задействовать сознательно. Если не вникать в детали…

– Нет, дройд. Остановимся на «не вникая в детали». И так голова трещит…

Я заметил, что снова расчесываю запястье. Черт, конкретно эта память тела начинала меня раздражать.

Ощущение «голой кожи» распространялось на все левое предплечье. Мне не хватало чего-то, что я носил как браслет.

– Дройд, скажи, ты можешь предположить, что я мог носить на левом запястье? Нечто теплое… Да, похоже так – теплое и пушистое… Что-то вроде зверька. Он обвивал предплечье по спирали, а заодно имел милую привычку царапать запястье и сопеть, утыкаясь носом мне в ладонь.

Если бы дройд сейчас забеспокоился насчет моего психического состояния, я бы составил ему компанию… Но этот мохнатый браслет, похожий на зверька, или наоборот – как бы там ни было, – именно эта картинка и выскользнула откуда-то из зияющей дыры на месте моей памяти. А может, это подсказка милосердного подсознания, недавний сон или у меня просто разыгралась фантазия. Мягко говоря…

– Знаю. Как и вы, милорд. Это есть в вашем мемо-блоке. Планета Тал…

– Стоп, откуда ты так доподлинно знаешь, что там в моем мемо-блоке?

– В базис-компьютере медблока содержится вся информация о пациентах, милорд.

– А базис-компьютер тебе, значит, по дружбе шепнул. Киберслухи, вроде как?

– Нет, базис-компьютер – это я и есть… Это вы тоже должны знать… Из того же мемо-блока.

Похоже, робот обиделся. Он стоял в углу и молчал. Причем ничего, по сути, не меняя, он умудрялся стоять и молчать как-то обиженно. Меня это позабавило. Если не сказать умилило…

– Так что, уникум железный, просветишь добра молодца? Или пыткой пытать будешь?

– Скуф. Планета Тал. В оружейном кодексе зарегистрирован по классу «Б», к ношению разрешен. К применению – только в экстренных ситуациях, с первой по тринадцатую ступень включительно.

Я откинулся на подушку и не удержался все-таки – почесал запястье. Зуд не прошел.

– Скуф, значит. Планета Тал… Стоп, что ты сказал про оружейный кодекс?

– Класс «Б».

– Нет, при чем тут оружейный кодекс?

– Подумайте.