Время волков   ::   Ворон А

- А как твое имя?

- Блейдд, - ответил я тоже вслух и обнаружил, что губы мои смазаны маслом.

- Блейдд, если я не ошибаюсь, означает "волк" на языке народа, населяющего край земли, так? И судя по твоему внешнему виду, ты как раз оттуда. Я немного знаю твой язык.

Выражение лица у него стало таким, словно я должен быть потрясен подобным знанием, но мне было все равно. Я с трудом понимал его мысли, мне требовались все мои силы, чтобы сосредоточиться на их чтении. Одно меня радовало - передо мной не римлянин. Но происхождение эллинов было мне неведомо, а чужаки никогда не вызывают доверия. Мне вовсе не казалось замечательным, что какой-то неизвестный эллин знает язык Священного Альбиона.

- Итак, Блейдд - это не имя, - продолжил Аристокл. - Я же не прошу называть меня человеком. Как звучит твое настоящее имя, как назвала тебя мать?

- Я не знаю своей матери, я подкидыш. А Волком меня зовут с тех пор, как я себя помню.

- Подкидыш? - Эллин почему-то очень обрадовался. - Так я и думал, так и думал, и это объясняет мне твое естество. Такие, как ты, обычно не знают своих родителей. Ну, так выбери себе какое-нибудь имя, придумай, наконец! Нельзя ведь жить, называясь волком.

Я пожал плечами. Мне всегда казалось, что жить с таким именем, в общем, совсем неплохо. Но уж коли хозяин корабля настаивал на другом имени, я выбрал:

- Бренн! Ты можешь называть меня Бренном.

- Бренн? - он расхохотался. - На твоем языке, похоже, все имена обозначают каких-нибудь животных или птиц. Если мне не изменяет память, Бренн значит "ворон", не так ли? Нет, такое имя мне совсем не нравится. Не буду лгать, я не люблю ни волков, ни воронов, а уж волк, зовущийся вороном, - это сущая нелепица. Такое имя подходит тебе еще меньше прежнего.

- Если тебе не нравятся ни волки, ни вороны, можешь звать меня как вздумается, мне все равно, - пробормотал я, не понимая, чего хочет от меня этот широколобый бородач.

Аристокл весело посмотрел на меня и сказал:

- Древние говорят, что имя предвещает судьбу. Верю, что это так. Много лет назад к моему другу попал один волколак откуда-то с севера. Его звали Залмоксис. Это имя означало на его языке - "Властелин Земли".

"Оборотень! - Земля!" - слова, словно грохот набата, прозвучали в моей голове. И меня охватило странное чувство, будто я вот-вот вспомню что-то очень важное, что-то, произошедшее со мной до того, как я провалился в черный туннель. Это ощущение так поразило меня, что я потерял чувство реальности. В моей памяти всплывали смутные образы: старый полуразрушенный храм с обвитыми плющом воротами, потрескавшиеся ступени, сквозь которые проросла трава, шуршащие под ногами сухие листья, сумрак коридоров, уходящих в неизвестность, и пылинки, танцующие в лучах света над алтарем.

"Оборотень! - Земля!" - голос эхом разносился по храму. "Оборотень! Земля!" - это все, что я мог вспомнить.

- Нравится тебе такое имя? - донесся до меня голос Аристокла.

Я вновь обнаружил себя на корабле. Видение растаяло, оставив во мне беспокойное чувство, будто я забыл или потерял что-то важное. Аристокл повторил свой вопрос. Я пожал плечами. Волки стараются сокращать свои имена, такое длинное даже выговорить сложно, хотя мне-то как раз и не нужно его выговаривать.

- Я вел себя не слишком гостеприимно, когда ты попал сюда, - сказал Аристокл. - Не буду скрывать, что я не прочь получить власть над волчьей волей, но навязывать тебе свои условия не буду. Тогда я просто потерял над собой контроль. Я сожалею об этом и прошу принять от меня в качестве извинения приглашение продолжить путешествие вместе со мной. Ты нуждаешься в лечении, Залмоксис.

Поведение эллина показалось мне благородным, и я с радостью принял его извинения.