Щит судьбы (Велицарий - 3)   ::   Дрейк Дэвид

- Да здравствует Фотий! Император Рима!

- Не надо меня так называть! - завизжал мальчик. - Я устал от этого!

- От того, что тебя называют императором? - спросил Марк, глядя на Фотия туманным взором.

- Нет, - проворчал Фотий. - Я устал быть императором! Я никогда их не просил об этом! - Затем настоящий стон: - Они заставили меня им стать!

Трое катафрактов посмотрели на Фотия глуповато. В этот момент они напоминали сов.

- Он недоволен, - высказал мнение Марк.

- Настроение отвратительное, - согласился Антоний. Юлиан серьезно посмотрел на товарищей.

- Фотий сказал, что должен сообщить ужасную новость. Фотий выпалил все на одном дыхании.

- Они хотят заставить меня на ком-то жениться! - завизжал он. - В следующем году!

Трое уставились на него округлившимися глазами.

- Уже? - спросил Марк. - Кажется несколько... э... э...

- Рановато, - закончил фразу Антоний. В его глазах отразилась глубокая мысль. - Десять лет ему будет. Все еще слишком рано для его члена...

- Не надо вульгарностей! - поругала его жена, отвернувшись от печи.

Антоний пожал плечами.

- Констатирую факт, только и всего.

- Ипатия села на скамью рядом с Фотием.

- А на ком, как предполагается, ты должен жениться? - спросила она.

- Из Суренов? - прошептал Юлиан. Он тут же изменил небрежную вальяжную позу. Сел прямо. Мгновение спустя Марк с Антонием сделали то же самое.

Трое катафрактов переглянулись. Затем внезапно вроде как сошли с ума, стали сильно жестикулировать, стучать кулаками по столу, разливать вино. Находились в крайней степени возбуждения.

- Он это сделал! Он это сделал! - заорал Юлиан, вскакивая на ноги.

- За полководца! - предложил тост Антоний, поднимая кубок с вином и осушая его одним глотком. Кажется, даже не заметил, что чуть раньше почти все разлил.

Марк просто сидел, делая глубокие выдохи. Его жена подошла к нему и обняла пухлыми руками, прижав его голову к своей груди.

Теперь все находившиеся в кухне женщины собрались вокруг стола. Они не стали выражать эмоции так же бурно, как катафракты, но было очевидно: их радость от известия даже возможно и больше.

- Почему все этому так рады? - жалобно спросил Фотий. - Я думаю, это ужасно! Я не хочу жениться! Мне только девять лет!

Его жалобный стон заставил всех замолчать. Все уставились на Фотия. Ипатия мягко развернула мальчика, чтобы он встал лицом к ней.

- Ты понимаешь, что это означает? - спросила она. - Для меня? Для нас?

Фотий неуверенно покачал головой. Ипатия взяла ладони Фотия в свои.

- Это означает, император...

- Не надо меня так называть!

- Тише, Фотий. Послушай меня. - Она сделала глубокий вдох. - Это означает, император, что твой отец закончил долгую войну с Персией. Ни один перс, и уж точно ни один Сурен никогда не вступал в брак с римскими императорами. Этот мир продлится всю нашу жизнь, Фотий. А вероятно, и дольше.

Она повернула голову и посмотрела на Юлиана.

- Это означает, император, что мой муж не умрет где-то от персидского копья. И наши дети не будут расти без отца.

Она огляделась в комнате.

- Это означает, император, что матери Антония, стоящей вон там, не придется хоронить сына, пока она сама еще жива. А жена и дети Марка насладятся приятным пенсионным обеспечением, вместо того чтобы жить в бедности на пособие, которое выплачивается калекам. Когда она повернулась назад к Фотию, то в ее глазах блестели слезы. - Ты понимаешь? Уставившись на ее изуродованное шрамами лицо, Фотий вспомнил ночь, когда это лицо было покрыто кровью вместо слез. Ужасную, жуткую ночь, когда мальчик, которому едва исполнилось четыре года, спрятался в шкафу, пока сутенер Ипатии издевался над нею после того, как она отказалась обслужить клиента.

Он был беспомощным, абсолютно беспомощным.