Защитник   ::   Нивен Ларри

Два ряда кроватей, и на каждой — наполовину сформировавшийся защитник, и каждый выказывает признаки вымирания от голода. Вероятно, в этой большой палате собраны все полузащитники Дома. Двадцать шесть человек.

Что же дальше? Я обдумал это, пока сиделка вызывала врача, пока врач облачался в скафандр. Масса времени. Мои мысли неслись так быстро. Большая часть проблем достаточно скоро перестала быть проблемами и потому больше не представляла какого-либо интереса. Я проверил цепочку логических построений Бреннана, затем снова погрузился в размышления. В настоящее время мне следует доверять тому, что Бреннан рассказывал собственно о Пак. Противоречий в нарисованной им картине не было. Если он и лгал, то лгал блестяще, и я не мог обнаружить мотивов. Я сам видел корабли Пак… с помощью инструментов Бреннана. Ну, это я могу проверить, спроектировав сам генератор гравитации.

Молодая светловолосая женщина прошла через то, что заменяло здесь воздушный шлюз. Я напугал ее, как своим безобразным обликом, так и быстротой движений. Будучи вежливым человеком, она попыталась скрыть свой страх.

— Нам нужна пища, — сказал я ей. — Всем нам. Если бы у меня не было излишнего мускульного веса, когда я заболел, сейчас бы я был уже мертв.

Она кивнула и заговорила с сиделкой, общаясь при помощи микрофона размером с булавку.

Она обследовала меня. Мое физическое состояние сказало ей достаточно, чтобы повергнуть ее в крайнее изумление и расстройство. Я уже должен был умереть или же стать калекой-артритиком согласно большинству законов медицины. Чтобы доказать ей, что я здоров, я сделал несколько гимнастических упражнений (и воздержался от многих других упражнений, чтобы она не знала, насколько я здоров).

— Эта болезнь не калечит, — объяснил я ей. — Когда она проходит, мы становимся способны вести нормальный образ жизни. Болезнь воздействует только на наш внешний облик. Заметили?

Она залилась румянцем. Я наблюдал, как она спорит сама с собой, следует ли сказать мне, что я утратил всякую надежду на нормальные сексуальные отношения. Она решила, что пока я еще не готов к такому удару.

— Вам придется несколько изменить свой образ жизни, — деликатно предупредила она.

— Я тоже так полагаю.

— Это болезнь с Земли?

— Нет, к счастью. Если бы ее можно было легко распознавать… Честно говоря, мы считали, что с ней покончено. Если бы я думал, что существует хотя бы малейший шанс… Ну, ладно.

— Надеюсь, вы сможете что-нибудь сообщить нам о ее лечении. Мы не смогли помочь ни одному из вас, — сказала она. — Все, что мы пытались сделать, только ухудшало положение. Даже антибиотики. Троих мы потеряли, остальным, казалось, не становилось хуже, и мы оставили вас в покое.

— Хорошо, что вы остановились прежде, чем принялись за меня.

Она решила, что это бездушно. Но если бы она только знала! Я был единственным человеком на Доме, который достаточно много знал о мире Пак. Следующие несколько дней я занимался тем, что насильно кормил остальных заболевших. Самостоятельно есть они не могли. Обычная пища не обладала вкусом корня дерева жизни. Все заболевшие были близки к смерти. Бреннан знал, что делает, когда не мешал мне нагуливать лишнюю мускулатуру. В промежутках я разузнавал, что я могу сделать, с учетом уровня промышленного развития Дома. Я воспользовался лентами из больничной . Я изобретал всевозможные способы защиты, используя для этого примерно два миллиона производителей (нам придется установить диктатуру, поскольку ни на что другое просто нет времени, но при этом некоторая часть населения будет потеряна) и ровно двадцать шесть защитников.