Золотое побережье   ::   Робинсон Ким Стэнли

Они повесили здоровый колокол, но он был слишком тяжелый, и когда первый раз задула Санта-Ана [4] , все здание обрушилось. А они снова его построили. Сейчас-то не разберешь, над ним взгромоздили ресторан, а в старом помещении теперь казино. Но это дает точку отсчета – вот, погляди на старой карте. А точно в ста сорока ярдах к западу, на другой стороне улицы, расположена эль-моденская начальная школа, построена в тысяча девятьсот пятом.

– Никогда такой не видел, – сказал Таш.

– Ее теперь нет, снесли в шестидесятые прошлого века. Но двоюродный дедушка мамы ходил сюда, когда был маленьким, и он мне про нее рассказывал. Там было два деревянных здания, а между ними немощеный двор. Когда здания снесли, обломки покидали вниз, в подвалы, а потом залили все бетоном. У меня точно отмечено положение этих зданий. Западное из них прямо под видеодворцом «Пышные пышки» и его автостоянкой.

– Ты хочешь сказать, – удивляется Эйб, – что нам всего-то и надо что проломить покрытие автостоянки…

– Ну да, потому я и просил тебя захватить инструменты…

– Пробить бетон, прокопать три-четыре фута подсыпки – и мы доберемся до руин эль-моденской начальной школы, существовавшей с 1905 по 1960 год от Рождества Христова?

– Вот именно!

– Так давай! – провозглашает Эйб. – Чего же мы ждем?

– А-хахахахахахахаха…

Они выскакивают наружу, расхватывают инструменты, идут по Чапмэн-авеню; в окнах проезжающих машин – лица, глазеющие на людей, передвигающихся пешком.

– Там ведь и закладной камень есть, – все сильнее возбуждается Джим. – И дата на нем высечена. Если бы мы его…

Посетители «Пышек» сверкают ослепительно яркой красно-желто-синей одеждой – в этом сезоне модны основные цвета спектра, – поглощают ослепительно яркие зеленые, пурпурные и желтые пышки, а затем погружаются в голографическую реальность африканской саванны. Четверка друзей огибает видеодворец и выходит на примыкающую к нему маленькую темную автостоянку, с одной стороны которой – глухая стена кинотеатра, с другой – глухая стена супермаркета, а в глубине – глухая стена жилого комплекса. Света не надо – хватает отраженного в низких облаках сияния ОкО. На старом, заляпанном машинным маслом бетоне, совсем рядом со стеной «Пышных пышек», нарисованы маслом крестики – пометки, сделанные Джимом во время разведывательного похода.

– Прямо вот тут.

Эйб и Таш скидывают с плеч инструменты и вытаскивают дорожное спасательное оборудование Эйба.

– Вообще-то не стоило мне это брать, – печально трясет головой Эйб. – Есть, конечно, запасное, но ведь чего не случается…

Он берет вибрационную пилу, Таш – игольчатый пробойник, вскоре бетон проломлен, еще несколько минут – и в нем вырезана основательная дыра. Треск, визг и скрежет почти без остатка тонут в городском шуме. Затем Таш с Эйбом надевают рабочие рукавицы и принимаются вытаскивать обломки. Дело не очень трудное – бетон здесь толщиной всего дюйма в четыре. К нижней стороне обломков прилепились дюймовые корки древнего асфальта.

– Просто залили старую поверхность, – комментирует Джим. – На этом месте очень толстый культурный слой.

Вскоре автостоянка украсилась квадратной дырой примерно четыре на четыре фута.

– Подумают наверное, что кто-то пытался проникнуть в заведение и похитить формулы секретных пышек, – говорит Таш. Они с Сэнди затягивают рекламную песенку Пышек:

Всем сладкоежкам радость несет То, что вокруг этой круглой дыры…

– Ну так что, Джим? – вопрошает Таш. – Где же твоя эль-моденская начальная школа? Тут вроде одна земля.

– Это подсыпка. Нужно ее расчистить.

Сэнди вручает Джиму короткую алюминиевую лопату.

– Твоя очередь.

И Джим берется за работу.