Патрульные апокалипсиса   ::   Ладлэм Роберт

Так или иначе, утром он вылетит в Париж на спецсамолете, приземлится на тайном поле аэропорта имени де Голля, и его встретит Карин де Фриз в посольской машине без опознавательных знаков.

Он думал о том, что ей скажет. Неужели он настолько глуп, что, увидев ее, скажет то, чего не следует говорить? Впрочем, это не имеет значения... В голове пульсировала боль. Гарри прошел в ванную, открыл кран и принял еще две таблетки аспирина. Вдруг он внимательно посмотрел на себя в зеркало. Над левым виском появилась неяркая сыпь, частично скрытая волосами. Нервы и впрямь давали о себе знать:

Сыпь исчезнет, если принять антибиотик или если на несколько дней спадет напряжение; возможно, один вид Карин де Фрис ускорит ее исчезновение.

В дверь номера постучали — вероятно, горничная или официант хотят узнать, не надо ли чего: наступал вечер, и так было заведено в лучших лондонских отелях. «Уже вечер, — подумал Гарри, выходя в гостиную. — На что же ушей день? На что?» Он потрачен напрасно, потому что десять часов его допрашивала комиссия. Ему задавали вопросы, связанные с доставленной им информацией, вместо того чтобы принять ее и начать с ней работать. Притом к комиссии из трех человек присоединились несколько старших офицеров разведки из Великобритании, США и Франции. Они раздраженно все оспаривали и высокомерно держались. А что, если его пичкали дезинформацией, ложными данными, которые легко опровергнуть, допустив, что Александр Лесситер — двойной агент? "Конечно, могли!"— сказал он. Дезинформация, ложные данные, ошибка человека или компьютера, попытка принять желаемое за действительное, воображение — все возможно! Подтвердить или опровергнуть — это их работа, не его. Его работа закончена: он представил материал, они должны разобраться в нем!

Гарри подошел к двери и спросил:

— Кто там?

— Новый старый друг. Шмель, — послышалось из коридора. «Дрозд», — подумал Лэтем, заставляя себя не спешить. Ни о каком Дрозде никто в Управлении не слышал. Гарри обрадовался этому странному гостю, потому что накануне, когда тот посетил его, он от усталости и физической слабости не мог быстро и ясно соображать.

— Подождите минутку, — громко сказал он. — Я принимал душ и весь мокрый, сейчас наброшу халат.

Лэтем кинулся сначала в ванную, плеснул несколько горстей воды на волосы и лицо, затем вбежал в спальню, сбрасывая на ходу брюки, ботинки, носки, рубашку, и выхватил из шкафа купальный халат. Взглянув на столик у кровати, он на мгновение задержался, открыл верхний ящик, вынул маленький пистолет-автомат, который ему дали в посольстве, и сунул его в карман халата. Затем открыл дверь.

— Дрозд, если не ошибаюсь, — сказал он, впуская бледного человека в очках в стальной оправе.

— О, — заметил посетитель с приятной улыбкой, — это была невинная хитрость.

— Шутка? Что это значит? Зачем?

— Вашингтон сообщил мне, что вы, вероятно, предельно утомлены и скорее всего не ориентируетесь в обстановке. Поэтому я решил обезопасить себя на тот случай, если вы для перестраховки надумаете куда-то позвонить. Директор ЦРУ не хочет, чтобы на данном этапе мое участие стало известно. Позднее, конечно, но не сейчас.

— Так вы не Дрозд...

— Я знал, что, если употреблю вашу кличку, Шмель, вы впустите меня, — перебил его гость. — Могу я сесть? Я всего на несколько минут.

— Конечно, — ответил озадаченный Гарри, небрежно махнув рукой в сторону дивана и стульев.

Посетитель сел на середину дивана, тогда как Лэтем опустился в кресло, по другую сторону разделявшего их кофейного столика.

— Почему Вашингтон не хочет, чтобы ваше присутствие... участие стало известно?

— А вы сегодня значительно осторожнее, чем вчера вечером, — заметил незнакомец все так же любезно. — Бог свидетель, вы не были в шоке, но явно не владели собой.

— Я был очень усталым...