Первый к бою готов!   ::   Самаров Сергей

И жили мы в казарме линейной роты, как и все другие радисты, кто за ротами был закреплен, а не за штабом. Но работали все на штабном радиоузле, и там дежурили, и в казарме тоже дневалить приходилось. В итоге никогда не скучали…

– А то война скоро кончится, а мы из бригады не выбрались…

Я оптимизма Волка не разделял, потому что за день до этого, когда на штабном узле дежурил, нечаянно подслушал разговор двух подполковников в курилке. Стоял недалеко и подслушал, хотя они и разговаривали не стесняясь. И я уже знал, что разведывательные операции обычно положено проводить под прикрытием войск и в тех местах, где войска активно действуют. Сейчас по всей Чечне войска действуют по трем направлениям. Туда пока не посылали… Но какой-то новый московский генерал, за наградами приехавший, чтобы показать свою профессиональную активность, требует выброса разведотряда в район Алхазорово, где наших войск нет, где только боевики хозяйничают и где вообще нет смысла разведку проводить, поскольку туда наши части еще не скоро доберутся. А когда доберутся, обстановка там измениться может кардинально… Совершенно ненужный рейд в совершенно неподходящее время, поскольку погода стоит почти постоянно нелетная, забросишь отряд, а назад и забрать не сможешь…

И еще подполковники откровенно считали бригаду необученной… Молодежи много, как прибыли, устройством на месте занимались, а не боевой подготовкой… Какой уж тут разведывательный рейд…

Волку я, конечно, этого не сказал. Ему очень хотелось, как каждому дембелю, домой с медалью, а то и с орденом отправиться. Только одни дембеля, кажется, во всей бригаде и радовались, что нас в Чечню загнали… Тогда все говорили, что это ненадолго и с чеченцами расправятся за пару недель, от силы за месяц… Сам министр обороны такое обещал… И дембеля в бой рвались, боялись, что война кончится, а они медаль получить не успеют… Обидно будет говорить, что на войне был, а вернулся без награды…

Да и сам я, признаться, беспокоился не сильно. За полгода в учебке и пару месяцев в части уже привык к тому, что решает за меня кто-то другой… Я есть, но меня как будто и нет вовсе… Не человек я, а солдат, и солдату решать не положено… Ему не положено даже решать, что ему на обед есть, а что на ужин… И это кто-то за него решает… А уж об участии в боевых операциях – тут дело исключительно командирское…

Но и это не расстраивало. Привычка хуже неволи. Привык, как привыкли мои родители и родители моих сверстников, что государство все и всегда за них решало, в том числе что и кому есть… Кроме того, за два последних месяца слишком много нам уже рассказывали о спецназе ГРУ и его истории… Так много, что мы, не успев по-настоящему спецназовцами стать, уже почувствовали себя хрен знает кем…

Да-да, именно такими… И я тоже…

* * *



…На складе, когда заряд батарей прибором проверяли, от кладовщика-прапорщика узнали, что десантироваться будем с вертолетов. Это немного обрадовало, потому что прыгать с парашютом и с рациями – не слишком приятная процедура. От своего собственного веса ноги после приземления болят, а рация тоже не легкая… А если прыгать в горах, то вероятность ноги переломать увеличивается в несколько раз… И, не приведи господи, заставят в темноте десантироваться… Тогда уж точно после приземления только половина отряда на ногах бы осталась и вторую половину на себе тащила…

Но ефрейтор Волк чем дальше, тем больше сиял. Должно быть, мысли в голове вертелись, и представлял он уже, как в родной деревне его, орденоносца, встречают с цветами… Я посматривал на него как на более опытного спецназовца и тоже приобретал уверенность в себе. Мы с ним почти земляки, из соседних областей…

* * *



Я стал собираться, но выйти из дома не успел.