Блаженство страсти   ::   Мэтьюз Патриция

Конечно, в Тампе тоже не обходилось без вечеринок, но реже, чем хотелось бы, и на них собирался всегда один и тот же круг друзей, который она слишком хорошо, слишком долго знала, чтобы обнаружить в нем что-либо захватывающее. Молодых людей вечно не хватало, а те, что там появлялись, производили на Джессику весьма унылое впечатление. Большинство из них она знала со школьной скамьи, и все их грешки и слабости были у нее как на ладони.

Снова взяв веер, она принялась лениво помахивать им. Ах, если бы у нее было чем заняться! Если бы произошло что-нибудь захватывающее!

Когда военный корабль «Мейн» был взорван в Гаванском порту и пошли разговоры о войне с Испанией, Джессике показалось, что вот-вот начнется что-то интересное, но настал апрель, и все разговоры кончились ничем. Ее отец полагал, что, судя по всему, войны не избежать. Но ничего так и не произошло, хотя отец и утверждал, что кубинцы очень хотят войны.

Мария Мендес накрывала на стол к обеду, который ее мать Инес готовила в кухне их скромного каркасного бунгало в Айбор-Сити.

Несмотря на жару, еда готовилась сытная – черные бобы, рис и свинина, чтобы наполнить желудки двух старших братьев Марии – Рамона и Эдуардо и младшего, Пауло.

Рамон и Эдуардо придут домой с сигарной фабрики, где они работают, на обед и короткую сиесту, а потом вернутся на работу до вечера. Их отец, Феликс, домой не придет, потому что обедает в отеле.

Мария поставила для каждого тарелки, расписанные цветочками, и аккуратно разложила салфетки и столовое серебро. Мать любила, чтобы стол был накрыт красиво всегда, для всякой трапезы.

– Еда кажется вкуснее, – говорила она, но дело было еще в том – и Мария знала это, – что таким образом мать напоминала им всем: они из хорошей семьи, семьи, которая знает толк в прилично накрытых столах и хорошем, солидном серебре вроде тех приборов, которые сейчас раскладывала Мария. Эти приборы принадлежали к тем немногим ценным вещам, которые ее мать смогла увезти с Кубы.

В маленькой столовой стояла удушливая жара, и Мария ощущала тяжесть своих длинных блестящих кос, уложенных на голове. Иногда, вот как сегодня, ее охватывало желание обрезать волосы, чтобы вся их пышная тяжелая масса упала на пол, а потом она их выметет. А иногда она гордилась своими густыми волосами, их блеском и красотой.

Мария вздохнула, зная, что мать, занятая па кухне, все равно ее не услышит. Матери не понравилось бы, что дочери скучно. Некоторым женщинам, таким, как Инес Мендес, вполне хватало дома – уборки, стирки, стряпни, заботы о членах семьи.

Но есть и другие женщины, вроде Марии, которые хотят от жизни большего. Женщины, которые хотят работать вне дома, которые хотят идти по жизни своим путем. Мать сказала бы, что это глупые и чересчур заносчивые амбиции. Мария и сама знала это. Но отец понимал ее, девушка видела, что он сочувствует ее стремлениям.

Мария прервала свое занятие, и улыбка осветила ее серьезное, даже немного мрачное лицо – она вспомнила, как в этот день семь лет назад отец тайком провел ее в отель «Залив Тампа» посмотреть на празднество в честь открытия отеля. Она долго надеялась получить работу в отеле, но желающих всегда было больше, чем работы. Мария познакомилась с одной из девушек, которая там работала, Терезой, за зиму хорошо зарабатывавшей на чаевых, когда богатые люди приезжали из холодных северных штатов наслаждаться теплыми зимами у залива Тампа. Теперь, когда девушке исполнился двадцать один год, Феликс Мендес обещал дочери, что она сможет пойти работать туда, как только появится свободное место.

Конечно, можно легко устроиться на одну из сигарных фабрик, но мать ни за что на это не соглашалась. Она не желала, чтобы ее дочь стала фабричной работницей, хотя там и хорошо платят, да и работа постоянная. Даже отец не одобрял, когда девушки работали на фабрике.