Как прелестна роза   ::   Маккини Миган

Такой человек не нуждается в сочувствии, но доктор Эмосс — несмотря на то, что пальцы Кейна сжимали ему горло — все равно прошептал:

— Удачи тебе, Маколей Кейн.

Разбойник вздрогнул, бросив на доктора удивленный взгляд. Очевидно, он хотел сказать, что не испытывает потребности в добрых пожеланиях из уст человека, который пытался повесить его. Но вместо этого, как и тот волк, не теряя времени, выскользнул за Дверь, только его и видели. Вскочив на испуганную лошадь, аппалузскую верховую, стоявшую в загоне, он, словно индеец, приученный ездить верхом без седла и поводьев, стрелой помчался навстречу островерхим горам, маячившим на западе, на фоне синего горизонта.

Доктор Эмосс с тревогой глядел ему вслед. Он и сам не понимал, почему так жаждет, чтобы этот человек поскорей вырвался на свободу и затерялся вдали, как тот волк растворился в снегах.

АВГУСТ 1875 г.

В дорогу она всегда надевала черное платье. К вдовам с расспросами не пристают. Ответом на любой вопрос является цвет их скорбных одежд. Кристал ван Ален научилась ценить преимущества черного платья, усвоила привычку носить черные хлопчатобумажные перчатки, которые скрывали отсутствие обручального кольца на пальце, а соответственно и тот факт, что у нее никогда и не было мужа, и приноровилась прятать лицо под сеточкой длинной черной вуали, благодаря которой невозможно было ни определить ее возраст, ни разглядеть само лицо. Редко кто пытался вовлечь ее в беседу или донимал любопытством, видя на ней вдовий наряд. И так оно гораздо спокойнее. Кое-кто, наверное, считает, что женщина, путешествующая в одиночку, надеется, что попутчики не оставят ее без внимания. Но Кристал за время своего пребывания в западных районах страны поняла также и то, что незнакомец, слишком назойливо интересующийся ее прошлым, опаснее даже бродяг из индейского племени пауни, объединившихся в разбойничьи банды.

Дилижанс компании «Оверлэнд экспресс» наскочил на выбоину, и Кристал при толчке ударилась об острый угол предмета, стоявшего на сиденье подле нее. Она изучающим взглядом уставилась на своего «соседа». Это была миниатюрная модель конторки. Хозяин вещицы — торговец мебелью — сидел рядом, с гордым и довольным видом поддерживая ее обеими руками.

Кристал выпрямилась, почти завидуя торговцу, наевшему широкие габариты. Дилижанс был рассчитан на шестерых пассажиров, но с мужчины, сидевшего возле нее, взяли двойную плату, так как для его упитанной фигуры и образцов товаров, которые он вез с собой, требовалось гораздо больше места, чем отводилось для одного человека. Кристал, зажатой между стенкой дилижанса и торговцем, с трудом удавалось сидеть так, чтобы юбки ее платья не измялись. Она была маленькая и худенькая, и поэтому при малейшем толчке ее швыряло из стороны в сторону. Тучному торговцу не страшны были никакие ухабы, а Кристал постоянно билась об угол его конторки.

Впившись пальцами в свою сумочку из полушелковой ткани, девушка приняла прежнее положение — выпрямила спину, с чопорным видом скрестив лодыжки, и, держа на коленях руки, одной ладонью накрыла другую. Дорога пошла ровнее, и у Кристал появилась возможность рассмотреть трех других пассажиров, которые вместе с ними сели в дилижанс на станции «Горелая».

Одного из них, пожилого мужчину с добрым спокойным лицом, она поначалу приняла за проповедника, увидев, как он из нагрудного кармана вытащил Священное писание, но потом заметила, что внутри книги в вырезанном тайнике хранится металлическая Фляжка, к которой тот с жадностью прикладывался, и засомневалась в том, что правильно определила род его занятий.

Рядом со стариком сидел юноша, вернее даже, подросток.