Лабиринт любви   ::   Картленд Барбара

— Но вы думали, что я… вдова!

— Вы сказали мне об этом, — ответил герцог — Но я сомневался в этом почти с первой минуты, как вас увидел, а когда я поцеловал вас, то понял, что это не правда.

— К-как, вы могли… узнать об этом.

— Потому что вас никогда никто не целовал! — сказал герцог. — Это правда, не так ли? Скажите мне, что это правда!

Девайна дрожала, но взглянула на него.

— Только. — вы, — прошептала она.

Герцог привлек ее к себе.

Он начал целовать ее — дико, страстно, требовательно, как будто боялся снова ее потерять.

Он целовал ее до тех пор, пока стало невозможным дышать, думать.

Девайне показалось, что они очутились на небе и окружены звездами и луной.

— Я… люблю… тебя! — сказала она, когда смогла говорить.

— А я обожаю тебя! — ответил герцог, — когда, мое сокровище, ты выйдешь за меня замуж? Девайна спрятала лицо на его плече. Она не отвечала, и через секунду он сказал:

— Я не могу поверить, неужели ты собираешься мне отказать?

— Н-но… ты такой восхитительный… такой великолепный, изумительный, — прошептала она, — что я боюсь, что… надоем тебе.

Герцог улыбнулся:

— Тебе придется заняться более важными вещами.

— Чем., же?

— Любить меня, заботиться обо мне и спасать меня, как ты это уже сделала. Он крепче сжал ее в объятиях.

— Без тебя, Девайна, мое дорогое сокровище, я был бы сейчас намного беднее, а к тому же испытал бы унижение от необыкновенно умной пары мошенников!

Девайна вздохнула:

— Благодарение… Богу, я смогла… спасти тебя!

— И если ты не станешь за мной присматривать, — сказал герцог, — что-то в этом роде снова может случиться со мной. Так что, ты видишь, моя любовь, как ты мне нужна!

Она взглянула на него, как будто спрашивая, правду ли он говорит.

— Кроме того, ты — самая прекрасная женщина из всех, кого я встречал, и ты так не похожа ни на одну из них.

Он прижал ее к себе, и его губы касались ее лба, когда он говорил:

— Меня восхищает твой ум и то, что ты так много знаешь о вещах, интересующих меня. Он поцеловал ее глаза и сказал:

— Меня восхищает то, что ты находишь прелесть во всем и это волнует тебя так же, как волнует меня.

Приблизив свои губы к ее, он сказал:

— Я преклоняюсь перед твоим прекрасным телом, и ты безумно волнуешь меня как женщина. Сдерживая дыхание, он продолжал:

— Есть и еще кое-что. Девайна с трепетом ждала.

— С той минуты, когда мы шли рядом в Мальборо-Хаус, — сказал он, — я знал, что в тебе есть чистота и совершенство. Невинность, которую я всегда искал, но не надеялся найти.

Девайна издала звук, похожий на рыдание:

— Как — , ты можешь говорить мне… такие вещи? — спросила она, — когда я… обманывала тебя, выдавая себя за другого человека?

— Это, возможно, и достойно порицания, — ответил герцог, — но, если бы ты не поехала в Мальборо-Хаус по приглашению леди Брант, я бы никогда тебя не встретил!

Он прижал ее к себе.

— В этом случае, моя дорогая, я бы остался повесой до конца своей жизни!

Она взглянула на него вопросительно, и он понял без слов ее вопрос.

— Все это позади, — сказал он. — Я летал от цветка к цветку в поисках совершенства — совершенства, которое обрел в одной белой лилии, — в тебе!

Он снова поцеловал ее, и Девайна почувствовала, что его поцелуи стали иными.

В них было благоговение, и с этой минуты она знала, что он будет боготворить и лелеять ее, но совсем не так, как леди Люсиль.

Он целовал ее, пока ей не стало казаться, что комната наполнилась ангельской музыкой и их обоих окутал Божественный свет, Она знала, что их любовь друг к другу была плодом ее молитв и веры в Бога и красоту, трогавшую ее повсюду, красоту, которую она увидела в Hope и которую в будущем они умножат своей любовью.

«Я хочу любить, защищать и вдохновлять его до конца моей жизни», — сказала себе Девайна.

— Скажи мне, что ты чувствуешь, — потребовал он.