Лучи любви   ::   Хагерти Дениз

На Филиппа, как ты уже поняла, надеяться не приходилось, а наш покойный папочка, славный генерал Феннел, был алкоголиком, которого даже не выпускали к гостям. Впрочем, его немного оправдывает то, что он начал пить сразу же после смерти мамы, твоей бабушки. В свете говорили о таинственной болезни, подхваченной им в Афганистане. Этой болезнью была неистребимая тяга к спиртному. Представь себе, Маргарет, я до сих пор прячу оставленные на столе недопитые бутылки. — Кэролайн невесело рассмеялась. — Денег хронически не хватало. Наши туалеты, правда, были всегда великолепны, но чего это стоило! Окридж-холл разрушался на глазах, и сохранить его могли только мы, женщины, вернее, деньги, которые получим, удачно выйдя замуж. Теперь ты понимаешь, чем для нас было замужество твоей матери? Предательством! Впрочем, спасение Окридж-холла волновало только меня. Аннабел всегда любила только себя, Диана была глуповата, а Филипп… — Кэролайн с силой сжала руку Мэг. — Никогда не называй своего сына Филиппом — это роковое для нас имя! Я чуть не умерла, когда узнала о продаже Окридж-холла, и не простила Филиппа даже после его гибели.

— Да, вы не умеете прощать, — тихо проговорила Мэг.

— Но и ты ведь не простила, правда, Маргарет? — сверкнула глазами Кэролайн. — Ведь ты тоже не простила нам Гвендолен? Иначе бы обратилась за помощью. Почему ты не написала мне, когда умерли родители?

— Я сообщила вам об их смерти. Если бы вы захотели увидеть меня, дали бы знать.

— Ты не только упряма, но и горда. Черт побери, ты настоящая Феннел! — Кэролайн потрепала Мэг по плечу. — Хочешь, покажу тебе Окридж-холл?

— Еще как! — Мэг сама удивилась своей восторженной реакции.

— Приедешь ко мне двадцать шестого июня, я пришлю за тобой машину. Покажу Окридж-холл и кое-что еще. Тебя удивит… Помоги мне подняться и пойдем к гостям, Мэг. — Кэролайн с видимым неудовольствием произнесла это имя. — Нечего улыбаться, я назвала тебя так совершенно случайно!

За дверью они столкнулись с Генри. Он беззаботно улыбался.

— А ты что здесь делаешь?

— Пошел за вами. Аннабел рвет и мечет.

— Потерпит. — Кэролайн быстро зашагала вперед и включилась в оживленную беседу с гостями, как будто сразу же забыв о существовании Мэг.

Девушке это показалось даже обидным.

— Не обращай внимания, — сказал Генри, заметив ее расстройство. — Она со всеми так. Разговаривает, когда хочет, и бросает, когда хочет. Мы привыкли. Ты тоже привыкнешь со временем.

— Не думаю.

— Да ты действительно чудовищно упряма и горда, Мэг!

— Вы подслушивали?! — возмутилась Мэг. Генри ничуть не смутило гневное обвинение.

Все так же безмятежно улыбаясь, он сказал:

— Это получилось само собой. Я подошел к двери и услышал вашу беседу. Было неловко прерывать.

— Воспитанные люди так не поступают. Вам надо было уйти.

— А кто вам сказал, что я воспитанный?

— Я считала это непреложным фактом для настоящих Феннелов.

— А вот и заблуждалась. Я общаюсь с художниками, а их трудно назвать воспитанными людьми.

— Никто и никогда не должен подслушивать! Художники тем более, — в запале сказала Мэг, хотя и не понимала, почему именно для художников подслушивание недопустимо.

— Я не художник, — улыбнулся Генри все той же мягкой улыбкой. — У меня картинная галерея. Я покупаю и продаю произведения искусства. Повторяю — я не подслушивал, а совершенно случайно услышал. Ну, не сердись, Мэг, пожалуйста. Это простое совпадение.

Всем своим видом Генри изображал такое искреннее раскаяние, что Мэг не могла его не простить.

— Ты позволишь проводить тебя домой?

— Не позволю.

— Все еще сердишься?

— Нет, просто хочу побыть одна. Генри не стал настаивать.

— Ну хотя бы разреши постоять рядом, когда будешь прощаться с родственниками. Уверен, тебе понадобится поддержка.



3

Занятия в школе окончились.