Мой властелин   ::   Браун Вирджиния

Ужас, охвативший ее, заставил Дебору забыть обо всем, кроме необходимости выжить.

Каштановые пряди волос лезли в глаза, закрывая обзор. Один из пленников сказал, что их похитили команчи. Ее ноги были стерты и болели, тело покрылось синяками и ссадинами после нескольких падений. Оставалась лишь надежда, что солдаты пустятся в погоню за команчами. После той ночи кто-то наверняка остался в живых и должен подать армии сигнал тревоги.

Когда команчи въехали в долину, утыканную сосновыми кольями, Дебора испытала некоторое облегчение. Даже если в конце этой дороги их ожидает смерть, это лучше, чем, превозмогая боль, слышать угрожающие окрики на языке, которого не понимал никто из пленников.

Их стащили с лошадей и связали всех вместе в центре деревни, состоявшей из высоких замаскированных палаток. Пленники сбились в кучку. Возвратившихся воинов приветствовали радостные крики семей, шум стоял невообразимый. Дети команчей бегали и визжали, собаки лаяли, в то время, как бледнолицые пленники ждали своей участи, опустившись на колени прямо в грязь. Кто-то из пленников плакал, кто-то всхлипывал, некоторые дрожали от мрачных предчувствий.

Дебора стояла с высоко поднятой головой. У нее просто не осталось сил реагировать на происходящее. Кружевное подвенечное платье превратилось в лохмотья. Золотисто-каштановые волосы рассыпались по плечам. Выражение лица оставалось спокойным и сдержанным. Она единственная, стояла распрямив спину.

Именно такой ее увидел Ястреб.

Сидя рядом с вождем, он смотрел, как возвращаются с победой те, кто уходил, чтобы совершить набег. Они смеялись и хвастались своей доблестью, тем, как легко одержали победу. Мужчины были пьяны и сдались без сопротивления.

Ястреб обратил свой взор на пленников. У большинства женщин были темные волосы, и это его нисколько не удивило. Бледнолицые редко селились там, куда приходили военные отряды и воровали лошадей; целью набега на этот раз стала огромная испанская асиенда, располагавшаяся у границы.

Только у одной женщины локоны были цвета солнца. А у той, что спокойно стояла среди пленников, — цвета темного каштана. Это и привлекло внимание Ястреба. Он рассмотрел ее некогда элегантное платье из белого атласа, покрытое грязью, которое охватывало ее стройную фигуру. Юбка обвисла, Ястреб хорошо знал, как одеваются такие женщины, и заметил, что нижняя юбка отсутствует — по какой причине, оставалось лишь догадываться.

Ни единый мускул не дрогнул на его лице.

Оно оставалось бесстрастным. Ястреб не ощутил ни жалости, ни сочувствия. Таков порядок вещей. Жизнь и смерть сменяют друг друга в бесконечном цикле. Не важно, где жил человек, важно, как он жил. Счастье — чувство абстрактное, он никогда не думал о нем с тех пор, как из мальчика превратился в мужчину. А мужчина не должен думать о личном, только, о благе близких. Так говорил его отец, и Ястреб свято чтил эти слова.

И все же взгляд Ястреба то и дело возвращался к молодой женщине, привлекшей его внимание. Она не выказывала никаких признаков страха. Лицо ее оставалось непроницаемым. Казалось, она не реагирует на происходящее, в то время, как остальные женщины плакали, дрожа от страха.

Наступила ночь, но праздник в деревне продолжался. Огни взлетали высоко в небо, команчи танцевали и веселились, празднуя победу. У Деборы онемели руки в тех местах, где веревки слишком сильно стягивали запястья. Некоторые женщины уснули. Детей, захваченных в плен, забрали женщины команчей.

— Будьте храбрыми, малыши, — мягко проговорила Дебора, повернув голову.

От ее внимания не ускользнуло, что с детьми обращались ласково, женщины гладили их по головкам и пели им песни. Возможно, детей не убьют, может быть, даже усыновят. Ее и кузину вряд ли оставят в живых.