Муж и жена   ::   Парсонс Тони

2



Когдачерноетаксимедленновъехалонаулицу, гдежилПэт, мойсынужедавнокрепкоспал.

Ятеперьредковижусвоегосынаспящим, поэтомумненамгновениепоказалось, чтовремясловноповернуловспять. Когдаоннеспал, наегосимпатичномлицебудтозастываловыражениенастороженности, отчегосердцеуменясжималось. Мнеказалось, чтомойребенокмучительнопытаетсяопределитьсвоеместомеждуразведеннымиродителями. Своимвнимательным, сосредоточеннымвзглядомоннащупывалбезопаснуютерриториюнаминномполеродительскихвзаимоотношений, потомучтоегоматерииотцузавремяегопокаещекороткойжизнипочему-товдругнаскучиложитьпододнойкрышей. Новоснееголицосмягчалосьинанемвновьпоявлялосьбеззащитноевыражение. Ничтонасветебольшеегонетревожило.

Вокнахегодомаяркогорелсвет. Вседомашниестоялиудверей, ожидаянашеговозвращения.

ЛицомоейбывшейженыДжины, тосамоелицо, вкотороеякогда-товлюбился, былоискаженоотярости.

Рядомснейстоял, придерживаяееподруку, Ричард— накачанныйисамодовольныйвтороймуж.

ДаженяняУлипринялапозусварливойторговки, угрожающесложиврукинагруди.

Итолькоогромногоростаполицейский, оказавшийсятутже, смотрелнаменяснекоторымсочувствием. Возможно, онтожебылоднимиз«воскресныхпап».

Покаярасплачивалсясшофером, Джинарешительнымшагомнаправиласьнамнавстречу. Распахнувдверьмашины, яосторожновзялсынанаруки. Скаждойнеделейонстановилсячуточкутяжелее. Джинасразужеотобралаегоуменястакимвыражениемлица, словномыснейникогданевстречались.

— Тыклиническийпридурок?

— Нашпоезд…

— Тысовсемненормальный? Илиделаешьэтонарочно, чтобылишнийразобидетьменя?

— Япозвонилсразуже, кактольковыяснилось, чтомынеуспеваемприбытьвовремя.

Этобылоправдой. ЯзвонилимсСеверноговокзала, смобильного, которыйодолжилупрохожего. Джинавзвилась, узнав, чтомызастрялинавокзалевчужойстране. Мнеещеповезло, чтоянемогдолгоговорить.

— Париж. ЭтотчертовПариж! Даженеспросивменя. Даженеподумав!

— Извини, Джина. Яоченьвиноват.

— «Извини, Джина. Яоченьвиноват», — передразнилаонаменя.

Мнеследовалобыдогадаться, чтоонасразуначнетменяпередразнивать. Есливыбылиженаты, тодолжнызнатьсовершенноточно, какстроитсясемейнаяссора. Прямокакубоксеров, которыеужевстречалисьнаринге. КакАлииФрезер. ДюраниШугаРэй. ЯиДжина. Слишкомужхорошомызнаемдругдруга.

Онапристрастиласьэтоделать— передразниватьменя, — когданашбраксталпотихонькуразваливаться. Онаповторяламоислова, налетуотыскиваявнихкакой-тотайныйсмысл, ишвырялаихвменявместеспредметами, которыепопадалисьейподруку. Никакиеизвинения, объясненияиоправданиясмоейсторонынесрабатывали. Личноявсегдасчиталэтотприемударомнижепояса.

Авообще-томыснейнетакужчасторугались. Нетакойунасбылбрак. Вплотьдосамогоконца. Хотясейчасобовсемэтомужетрудносказать.

— Мытутчутьсуманесошли! Тыдолженбылпойтиснимгулятьвпарк, анетащитьегонепонятнокудачерезвсюЕвропу.

ЧерезвсюЕвропу? Ну, этоона, конечно, загнула. Хотяэкстравагантноепреувеличение— совсемвдухерассерженнойДжины.

Труднослышатьтакиесловаотженщины, которая, будучиподростком, однаотправиласьвЯпониюипрожилатамцелыйгод. Атакоепутешествие— этововсене«всяЕвропа». Однакооноейпонравилось, иДжинасобираласьпоехатьтудаснова.

Еслибыневстретиласьсомной. Еслибынезабеременела. ЕслибынеотказаласьотЯпониирадисвоихмальчиков. РадиПэтаименя.

Когда-томыбылиеемальчиками. Мыоба. Ноэтовсевдалекомпрошлом.

— ЭтовсеголишьПариж, Джина, — сказаля, заранеезная, чторазозлюее, нонесмогудержаться. Мыслишкомхорошозналидругдругаи, ругаясь, умелиприэтомсоблюдатьприличия. — Этовсеравно, чточерездорогу. Парижфактическинаходитсяпососедству.

— ВсеголишьПариж? Емужетолькосемьлет. Емуутромидтившколу.