Вторая жена   ::   Марлитт Евгения

Аннотация: Романтические и таинственные события романа «Вторая жена» популярной немецкой романистки Евгении Марлитт происходят в Германии. Графиня Лиана, представительница очень знатного, но обедневшего рода, по настоянию матери выходит замуж за богатого, знатного, красивого, но нелюбимого и не влюбленного в нее графа Майнау. Что окажется сильнее любовь или долг, гордость или смирение, покорность судьбе или чувство собственного достоинства? Это станет ясно лишь к концу захватывающей книги.

Роман, впервые опубликованный на русском языке в 1902 году, печатается с небольшими исправлениями.

---------------------------------------------

Евгения Марлитт

Вторая жена

Глава 1

Над прудом высоко в синем весеннем небе виднелось неподвижное черное пятно. В серебристой воде играло множество рыб; все было здесь так уединенно и безмолвно, что даже старые гигантские деревья, окаймлявшие зеркальные воды, не могли защитить их обитателей от крылатого хищника, стремительно спускавшегося с поднебесья за добычей и нарушавшего веселую жизнь водяного царства. Сегодня, однако, он не решался спуститься, так как против обыкновения здесь было много людей: и взрослых и детей, и последние кричали, шумели и бросали в него своими пестрыми мячиками; распряженные для отдыха лошади громко ржали и копытами взрывали прибрежную землю, а сквозь верхушки деревьев неслись к небу легкие облачка дыма. Людской шум и дым не нравились хищнику, и он, мрачный, стал подниматься все выше и выше среди детских голосов, пока совсем не скрылся, точно тяжеловесное тело его рассыпалось и рассеялось в голубом эфире.

На левом берегу пруда ютилась рыбачья деревенька — домиков в восемь, разбросанных поодаль один от другого, под тенью столетних лип, ветви которых спускались так низко, что соломенные крыши приходились как раз под нижними ветвями; южная сторона домиков окружена была кустами шиповника и боярышника, вдоль стен развешаны были сети с сачками, а перед входными дверями стояли деревянные скамейки, — все это резко выделялось на светлом фоне прибрежья.

Но напрасно ваш взгляд стал бы искать мощные фигуры рыбаков: их не было тут и следа. Хорошо было и то, что громадный парк со своими вековыми деревьями совершенно скрывал лежавшую за ним столицу; думалось, что находишься в патриархальном центре сельской жизни, пока не отворялась дверь одного из домиков.

Если бы германский герцог мог предвидеть, что за безвинный малый Трианон блестящая французская королева поплатится впоследствии головой, то рыбачья деревенька, наверно, никогда не была бы построена; но он не обладал даром предвидения, потому это прелестное подражание вот уже более ста лет стояло на берегу пруда, представляя собою снаружи первобытную идиллию, внутри же вполне удовлетворяло всем прихотям избалованного роскошью человека. Если войти в один из домиков, то ваша нога тонула в богатейших пушистых коврах; мебель и стены были обиты тяжелыми шелковыми материями, простенки скрывались под зеркалами, хотя по наружности домики и кокетничали бедностью и простотою; но нельзя же было, на самом деле, обедать за белым деревянным столом, а тем более отдыхать после упоительной игры на жесткой деревянной скамейке.

Герцогский дом, одному из владельцев которого рыбачья деревня была обязана своим существованием, строго придерживался старого обычая, по которому каждый наследник престола должен был посадить липу на восьмом году от рождения. Таким образом луг, раскинутый на левом берегу пруда и прозванный Майенфестом, сделался историческою знаменитостью, нечто вроде генеалогической таблицы.