Забытые истины   ::   Маккинли Элис

А потом как-то и самой захотелось знать больше, чем мои одноклассники и подруги. Короче, и по сей день для меня человек – это прежде всего его мозги. А спортсмены в большинстве своем, ну… это почти синдром Дауна. Они не знают элементарных вещей, не умеют говорить. Взять интервью у спортсмена в прямом эфире просто невозможно. Половину в любом случае всегда вырезают. Это что-то невообразимое, люди не отличают экскаватор от эскалатора, Гегеля от Гоголя, Ренессанс от Росинанта. Ужас! Куда не кинь, всюду клин. Им же нельзя задать ни одного вопроса, никогда не знаешь, что эта светлая голова выдаст. В прямой эфир – боже упаси! Позора не оберешься. Только после обработки.

– Ну неужели прямо все поголовно? – не поверил Джек. – Быть такого не может.

– Я тоже сначала так думала, – кивнула Делия. – Но потом, рассуждая логически, поняла, что, собственно, такой результат неизбежен. Попробую объяснить. Профессиональными спортсменами становятся люди далеко не случайные. Это те, кто занимается спортом чуть ли не всю сознательную жизнь. С пяти, с шести – гимнасты даже с трех – лет идут в спорт. Естественно, когда ребенок достигает школьного возраста, он уже имеет какие-то спортивные достижения и все его устремления направлены не на учебу, а на свой спорт. Он учится спустя рукава. Учителя в школе знают ситуацию, поэтому просто закрывают глаза на постоянные пропуски занятий, неудовлетворительные результаты. Спортсмену некогда учиться, он целый день занят тренировками. А ногами махать, извините, много ума не нужно. Короче, спортсмены – это пропащие люди. Тупые, ограниченные. Кстати, все шутки у них ниже пояса.

– Ну не знаю, – пожал плечами Джек. – У меня совершенно нет опыта. Единственный спорт, которым я в детстве занимался, – тэквондо. Это национальное корейское боевое искусство, отец хотел, чтобы я ему научился. Но потом он пару раз пришел со мной на тренировку, понял, что в Америке все упрощено до предела, и, разругавшись с нашим руководителем, забрал меня из секции. Стал учить дома. Сам.

– И ты молчал! – Делия всплеснула руками. – Я уже голову сломала, где бы мне за полчаса оставшегося времени раздобыть всю необходимую информацию об этом виде спорта! А он молчит.

– Подожди, – нахмурился Джек, – мне сказали, что там карате, а я в карате ни в зуб ногой, это совершенно разные вещи. Не надо путать.

– Да не карате, а это твое, как его, тэквондо. Что ты афиш не читаешь? Телевизора не смотришь? По всем каналам кричат об этом чемпионате.

Глаза у Джека расширились.

– Так мы едем на этот чемпионат?

– О боги! – вскричала Делия. – Чин, объясни ему, я больше не могу, честное слово!

Китаец повернулся.

– Ми едем в спортивьний ценьтар, снимать репорьтаж о чимпионяте по тэквондо, – отчеканил он, словно четкость выговаривания могла сгладить ужасный акцент.

– Так. – Делия деловито достала свой блокнот и решительно откинула обложку, готовясь писать. – Раз уж ты у нас знаток, просвети меня. Вводный курс, пожалуйста, в научно-популярной форме.

А Джек сидел и как завороженный глядел в окно, словно не слыша того, что происходит вокруг. Он весь погрузился в предвкушение сладостного момента.

– Алло-о, абонент временно не доступен или находится вне зоны действия сети. – Делия помахала рукой у него перед глазами. – Очнись, нам осталось ехать минут десять, а я знаю только то, что это боевое искусство. Даже вопросы не продумала, до последнего надеясь, что меня минует чаша сия.

Джек улыбнулся. Было видно, что ему приятно сделаться вдруг из рядового помощника незаменимым человеком.

– А что конкретно тебе нужно, ведь рассказывать можно сутки.

– Ну, термины какие-нибудь. Есть же у них свои названия. Там, форма.

– Ладно, буду рассказывать, а ты, если что, спрашивай.