Царьградская пленница   ::   Волков Александр

Был поздний вечер, когда Зоре удалось вызволить отца из гостей. Стоюн, несмотря на опьянение, сидел в челноке твердо, но его затуманенному сознанию представлялось, что он каким-то образом выручил жену из плена. И он обращался к ней заплетающимся языком:

- С-слышь, Ольгуша?.. М-мы без т-тебя так г-горевали, т-так г-горевали: А т-теперь в-все с-слава б-богу:

И он вдруг оглашал темную гладь Днепра громкой песней.

На другой день Стоюн спросил у сына:

- Ну как, много я начудил вчера?

- Всякого было, батя, - уклончиво отвечал Зоря.

- Что ж, грех да беда на кого не живет, - хмуро молвил рыбак. И вдруг улыбка озарила его суровое лицо: - А мед у Пересвета хорош, ах, хорош!..

Глава десятая. ЛЕТОПИСЕЦ ГЕРОНТИЙ

В следующее воскресенье, отпросившись у отца, Зоря явился на Подол спозаранку.

Он оставил челнок под присмотром деда-кожевника, удившего рыбу, и направился в знакомый дом. Неждан бросился к приятелю с радостью, а Надежда ехидно посмеивалась над горячностью их встречи. Сказать по правде, девушка обращала бы гораздо больше внимания на красивого смуглого рыбака с орлиным носом и синими глазами, если бы на нем вместо холщовой рубахи и портов было бархатное полукафтанье, на ногах сафьяновые сапоги, а на голове соболья шапочка с соколиным пером.

Мать давно уже уверила Надю, что благодаря необыкновенной красоте ей суждено выйти за боярского, а то и княжеского сына, и такими разговорами вскружила девчонке голову.

Приятели отправились на Гору. Прежде всего Неждан решил показать другу старейшую и красивейшую киевскую церковь - Десятинную [она была названа так потому, что Владимир на ее построение и содержание отдавал десятую часть своих доходов]. Это была первая каменная церковь на Руси. И воздвиг ее князь Владимир после того, как окрестил народ в христианскую веру.

Семь лет строили храм греческие мастера по царьградскому образцу. Такого великолепного сооружения еще не было на Руси. Материалом для постройки послужил квадратный тонкий кирпич с толстыми прокладками прочного цемента. Двадцать пять золоченых глав венчали храм; к центральной его части примыкали четыре придела [придел - церковь меньшего размера, пристроенная к главной].

Красоте постройки отвечало ее внутреннее убранство: резные беломраморные колонны, карнизы, мозаичный пол из кусочков цветного мрамора, яшмы, малахита.

Дивное устройство собора восхищало русских людей и приезжих из других стран.

Зоря и Неждан обошли кругом это великолепное строение и направились в храм.

Приятели застали конец церковной службы. Миновав паперть, где рядами сидели нищие, Зоря и Неждан вошли в церковь. Ее сумрак не в состоянии были рассеять высокие узкие окна с разноцветными стеклами, но много света давали сотни свечей, горевших у образов и в подвешенных к куполу паникадилах [паникадило (греч.) - висячая люстра или подсвечник с большим количеством свечей].

Народа в церкви было не очень много. С того времени, когда князь Владимир Красное Солнышко объявил христианство государственной религией [988 год], прошло больше четырех десятилетий, но греческая вера не успела укорениться на Руси.

В деревнях и маленьких городах еще сохранялось язычество, в капищах [капище - языческий храм] стояли идолы, и люди приносили им в жертву кур и овец. Даже в стольном Киеве - огромном городе - среди молельщиков преобладали люди среднего возраста и молодежь; старики и старухи оставались верны прежним богам.

Прозвучали заключительные возгласы священника. Обедня кончилась, народ повалил из церкви. Вышли и два друга.

- Куда теперь меня поведешь? - спросил Зоря.

Неждан задумался, а потом сказал:

- Знаешь что, Зорька, пойдем-ка мы с тобой в Георгиевский монастырь, я давно у дяди не был.